и старательно проверяется. Обнаружив слежку, возвращается на базу, а значит, не хочет, чтобы американцы знали о его источнике. Судя по тому, как обставляются его выезды, источник этот чрезвычайно серьезен, и имеется настоятельная необходимость в его выявлении. Однако Голубин упорно уходил от прямых вопросов и врал напропалую о каких-то тайниковых операциях, которые уже который раз не получились, потому что «на той стороне что-то не заладилось».
Стенли по глазам видел, что Олег просто издевается над ним, и впадал в бешенство.
– Ты понимаешь, что мельчаешь в наших глазах? Мы выплатили тебе чуть не полмиллиона долларов. За что? За то, что ты впарил нашу дезу своим ракетчикам? Ну и каковы результаты? Они побарахтались пару лет в этом дерьме, а потом разработали свой порох, превосходящий наш по всем параметрам. Эти ваши мобильные моноблоки, которые скоро пойдут в серию – настоящий кошмар для ослов из Пентагона. Так за что я плачу тебе баксы?
– Если бы не обещание Ричарда Хелмса продавить секретное постановление Конгресса о введении меня в американское подданство, я бы, пожалуй, плюнул на всю эту вашу кухню, Стенли. Вы похожи на шакалов, которым всегда всего мало. Кстати, я еще старика Кейбла просил не ставить тебя на связь в качестве ведущего офицера. Но тот не послушал – и я теперь вынужден иметь дело с вонючим полячишкой, который дальше своего носа ничего не хочет видеть. Ты почитай мой файл, когда вернешься в кабинет. Может быть, твоим куриным мозгам станет ясно, за что мне платят деньги. И спроси себя, много ли у вас агентов, которым пробивают через Конгресс американское гражданство. Ты мне надоел, Стенли, повторяю тебе это в сотый раз. И вот еще что. Пусть дядя Сэм потерпит немножко, покуда я не выдал ему нашу крупную агентуру, потому что время еще не пришло. И не пытайтесь ее выявить без моего позволения. Да, у нас есть пара интересных источников. Но придет срок, и они получат свое от вашей долбаной Фемиды. Только, надеюсь, к этому времени я буду в безопасности.
Голубин действительно верил, что переигрывает ЦРУ в схватке за собственную безопасность, как и задумал с самого начала. Два года назад ему передали на связь очень серьезного агента, поставлявшего для ПГУ чемоданами стратегическую информацию. Выдать его – означало бы дать повод для очень громкого скандала в межгосударственных отношениях и одновременно поставить себя под серьезнейшие подозрения со стороны коллег. Поэтому Голубин и не думал о выдаче источника, приберегая его, как яичко к пасхальному дню. Это давалось нелегко, потому что цэрэушники обрушили на него жесточайший прессинг. Однако «Лис» не поддавался, заявив, что если почувствует на себе воздействие психотропных веществ, то прервет сотрудничество. Поэтому американцы не решались применить к нему специальные препараты.
Голубин наслаждался, наблюдая за тем, как Стенли психует. Он давно уже осознал, что его стихия – это лужа адреналина, нахлебавшись из которой, ощущаешь, как по тебе идет электрический ток. Какая разница,