что ты его зовёшь, – презрительно бросил Роман, который и до Машиной речи относился к Джеку не лучшим образом, – тот, кто всю жизнь был лентяем, трудоголиком враз не сделается!
Джек почувствовал, что у него в жилах закипает кровь. Он резко подбежал к кузову и стал с остервенением водить по нему кистью:
– Не сделается? Не сделается? Ух, покажу я тебе лентяя, садовник несчастный! Ух, ты у меня попляшешь!
– Дать бы тебе по шее, – не сдержался «садовник несчастный», но его удержал «старый хрыч»:
– Остынь.
И обратился к Джеку:
– Милый Джек! Не составит ли тебе труда сдвинуться немного влево? Там ещё не покрашено.
Джек так оторопел от слова «милый», что сразу остыл и сдвинулся левее. Мурман удовлетворённо погладил бороду. Через пару часов недовольный Федя предоставил в распоряжение Романа целый мешок сухарей.
– Ну что? – тихонько спросил Роман у Мурмана. – Угощать Джека?
Старик пристально посмотрел на него:
– Мы работали все вместе. Но выигрыш твой, поступай с ним, как знаешь.
Роман, казалось, колебался. Но только пару секунд:
– Нет! Он ещё не заслужил награду.
Запись шестая
Шли дни. Работа троицы над трамваем продолжалась. После первого дня вспышек ярости больше у Джека не было. Но он всё ещё держался угрюмо, по возможности подальше от Романа и Мурмана. «Садовник» больше не видел в нём врага, и если бы не неприязнь к нему самого Джека, то они бы подружились. Мурман же почему-то с каждым днём становился грустнее. В его сморщенном лице можно было прочитать тайную печаль, которой он ни с кем не делился. К счастью, это никак не отражалось на его способностях к руководству.
День, в который произошло ключевое событие, начался, как обычно.
– Джек, – сказал Мурман, – сегодня я буду учить тебя работать электропилой. Мы, – он кивнул на доски, – будем распиливать материал для отделки. Подойди сюда, я покажу.
Джек не тронулся с места.
– Джек, – позвал надзиратель, думая, что принуждённый не расслышал.
Ноль ответа. Старик нахмурил брови.
– Джек, – немного более сердито, чем обычно, сказал Мурман, – ты снова за старое?
– Не за старое, – медленно ответил Джек, – просто мне сегодня снился сон. В нём всё снова было, как раньше…
– Как раньше, не будет никогда, – с лёгкой усмешкой отметил старик.
– Знаю! – со внезапным раздражением ответил принуждённый.
– Так чего же выпендриваешься?
– Чего выпендриваюсь? Может быть, потому что меня задрал ты, твои дружки и весь этот проклятый город! Не учите меня жить! Я сам всё знаю!
Джек вскочил. Он кинулся к электропиле и схватил её, готовясь нажать на кнопку. Роман возился в стороне с арматурой. Федя слинял куда-то. Единственным, кто видел ошибку Джека, был Мурман. Он метнулся, словно бойцовский тигр, и вырвал пилу из рук у подмастерья. Поначалу Джек аж опешил. А потом зло произнёс:
– Зачем ты сделал это, старик?
– Ты