снова метнула взгляд на юриста больницы. Теперь он наконец начал проявлять интерес к происходящему. Перестал писать сообщения. Но продолжал упорно молчать, делая пометки в блокноте. И она не могла понять, что хуже – безразличие или такая заинтересованность.
– Доктор Робидо – компетентный врач.
– Компетентный. – Томпкинс произнес это слово так, как будто оно вызывало у него нестерпимое чувство горечи в горле. – Компетентный. Не знаю, как вам, доктор Риджуэй, но мне хотелось бы, чтобы мой мозг оперировал выдающийся хирург. Компетентный, фи!
Тина начала терять терпение.
– Я хочу сказать, мистер Томпкинс, что она полностью…
– Я не задавал вам вопроса, доктор Риджуэй, – перебил Тину Томпкинс. Он обернулся к стенографистке: – Вычеркните эти слова доктора Риджуэй. – Он повернулся к Тине, похожий на ведущего шоу в своем тысячедолларовом костюме, с дорогой прической и отполированными зубами.
– Почему именно Робидо была выбрана для выполнения операции моей клиентке?
– Это было мое решение. Я полагала, что она вполне способна удалить менингиому…
– Ей не нужна была практика?
– Нет.
– Сколько таких операций она выполнила до того, как сделала ее моей клиентке?
– Надо уточнить…
– Думаю, что вы и так отлично это знаете. Так сколько, доктор Риджуэй?
– Ни одной.
– Ни одной! – воскликнул Томпкинс с таким видом, словно только что проглотил последний кусок лакомого блюда и вот-вот потребует счет. – Ни одной, – повторил он, качая головой. – Это по-настоящему забавно! – Сейчас Томпкинс был воплощением самодовольства.
Кровь бросилась Тине в лицо. Скованность исчезла, ее место занял безудержный гнев.
– Да, это базовая больница, мистер Томпкинс! Вы это знаете не хуже меня. У нас лучшие в мире врачи именно потому, что есть подобные больницы. В них учатся резиденты. Никто не вылупляется из яйца великим хирургом.
Юрист больницы наконец обрел дар речи и попытался ее остановить:
– Тина!
– Один пациент может пострадать, но доктор Робидо будет лучшим врачом, лучшим хирургом для десятков будущих больных.
– Тина!
Тина закончила свою гневную тираду. Томпкинс обернулся к стенографистке:
– Вы это записали?
Глава 6
Виллануэва подъехал к массивному кирпичному особняку. Глядя на громадное каменное строение с портиком на белых колоннах, с объездной дорогой и даже с фонтаном перед входом, Джордж снова удивился, как это бывшей жене удалось уговорить его на покупку этого безбожного безобразия. О чем он только думал?
Ни в одном окне не было света, но это уже давно перестало его удивлять. Вся округа выглядела так, словно ее поразила нейтронная бомба. Ни одного человека на всем протяжении от улицы Макменшен до Блумфилд-Хиллс. Имея в распоряжении семь тысяч квадратных футов жилья, кто – если он в здравом уме – будет играть на улице или общаться с соседями? Какая разница, что