не выдержал и, спрыгнув со стула, ворвался в палату, где два врача безуспешно пытались вернуть к жизни больного – мужчину лет шестидесяти. Один из них, склонившись к уху больного, кричал:
– Сэр, вы меня слышите?
– Ни черта… он не слышит, – сердито буркнул Виллануэва, ворвавшись в палату и, проехавшись на пятках по плиткам пола, затормозил у койки. Левой рукой он схватил со стола бутыль с йодом, а правой – шприц с иглой шестнадцатого размера. Елейным голосом попросил доктора посторониться, но, не дождавшись нужной реакции, резко отодвинул коллегу движением, отработанным на полях футбольных баталий. Врач не успел раскрыть рта, как Виллануэва решительным жестом задрал вверх рубашку больного и щедро брызнул йодом на левую сторону грудной клетки. В следующую секунду он всадил иглу в грудь пациента и скривился в довольной улыбке, когда игла попала куда следует. Он потянул на себя поршень, и шприц тут же наполнился алой кровью.
– Тампонада сердца, – внушительно произнес Виллануэва, ни к кому конкретно не обращаясь. – Пять, четыре, три, два, один…
Он умолк. С пациентом ничего не произошло.
– Один на ниточке… – добавил бывший футболист и бросил взгляд на прикроватный монитор. Давление в перикарде тем временем упало, а давление в артериях, а заодно и пульс вернулись к норме. Больной порозовел. – Ноль.
Виллануэва отвернулся от пациента и зашагал прочь.
Врачи в палате застыли на месте. Они пропустили тампонаду, а эта ошибка могла стоить больному жизни.
– Ничто не предполагало, что он нуждается в тампонаде, – заикаясь, промямлил врач отделения в спину удаляющемуся Большому Коту. А тот, не оглянувшись, сбросил забрызганный кровью халат и швырнул его в бак для грязного белья.
Гордо вскинув голову, оставшийся без халата Виллануэва прошествовал мимо группы медсестер, мимо мальчишки, которому зашивали рану на голове, мимо акушеров, изо всех сил старавшихся переместить плод в утробе беременной пациентки в нужное положение, мимо упавшего с крыши собственного дома пьяницы и бизнесмена в строгом костюме, жаловавшегося на боль в груди. К Виллануэве метнулся студент, глядя на которого сразу становилось ясно: он явно лучше бы себя чувствовал в библиотеке, нежели в отделении неотложной помощи. В руке студента был блокнот, а на лице – недоумение. Он то и дело переводил взгляд с женщины, у которой «взорвалась в голове бомба», на самого Гато.
– Но как вам это удалось? – выдавил из себя восхищенный юноша. Он извлек из кармана ручку и приготовился записывать. Виллануэва отобрал у студента ручку, блокнот и даже – прежде чем остановиться – успел ослабить на его шее галстук.
– Не надо ничего писать, – глядя парню в глаза, наставительно произнес Джордж. – Слушай и учись у мастера. – Он игриво подмигнул смазливой медсестре. – То, что ей нужно больше кислорода, я понял по бледности кожных покровов и по синеве губ, это очень просто.
Сейчас Большой Кот был похож на вошедшего в роль