оборотень больше сведущ в подобных ему хищниках и других опасных проявлениях этого мира, то Сот разбирается практически во всем, что существует сейчас на этих землях. Но даже ему Ласкола не знала, как задать вопрос, и, думая об этом, в сотый раз вновь вернулась мыслями к своему таинственному защитнику.
Почему он позволил ей вернуться к тем, кого сам же назвал лжецами? И в этот момент Ласколу словно ударила молния: он всегда рядом! Он невидим, как Анфас, и неумолим, как Гхолал в лике Мортема, в неусыпном следовании за ней. Куда бы Ласкола не шла, он зорко следит за ней и ждет.
– Но чего ты ждешь?! – невольно выкрикнула Ласкола в потолок.
Она быстро окинула глазами комнату и, надеясь, что её крик не разбудил Геррапа и не был услышан кем-то из иномирцев в соседних комнатах, грустно прошептала:
– У меня заканчиваются силы.
ГЛАВА 4
Анфас проснулся от того, что не мог дышать.
Он испугался, распахнул глаза, жадно хватая ртом воздух, и лишь в следующую секунду понял, что у него заложен нос. Мгновенно расслабившись, он даже попытался усмехнуться, но вместо этого зашелся долгим, надрывным кашлем, по окончанию которого Анфасу стало совсем не смешно.
Пока он раздумывал над тем, почему кашель душит его при каждом втором глубоком вдохе ртом, Анфас попытался высморкаться, но добился лишь сильной головной боли. В отвратительном настроении он выполз из комнаты, гадая над тем, где же он умудрился простудиться.
В голове возникла мысль, наполненная воспоминаниями: ненависть к первой в его жизни работе, сейчас не показалась даже злостью. Пытаясь вспомнить причины, по которым он отчаянно не хотел работать там, где проработал почти год, Анфас смог найти в недрах памяти лишь неудобный график, который совершенно не подходил для всего, что Анфас распланировал на каждый день той своей жизни, и крайне маленькую зарплату за, как ему тогда казалось, несправедливо большой труд…
Нервный смех вызвал новый приступ кашля. Адолрон предлагал всем, с кем Анфас появился на его землях и ему в том числе, самый свободный график из всех возможных, но с одним условием – сегодняшний день может стать последним днем. Без преувеличений и без прикрас. Что же касается оплаты…
Анфас вновь попытался засмеяться, и вновь не смог. Кашлял очень долго, грудь закололо от внутренних хрипов и скрежетов, но кашель не проходил, заставив Анфаса дышать маленькими вдохами. Что же получат все они за то, что найдут Артефакты и соединят их? Они вернутся в свой мир, к своей прежней жизни. Но прежними ли они вернутся?
Неожиданная глубокая мысль на мгновение отвлекла от кашля. Следом пришла другая глубокая мысль, от которой Анфас покрылся холодным потом: какое наказание может обрушиться на каждого из них за то, что они откажутся искать Артефакты, предпочтя остаться в Адолроне жить до старости?
* * * *
Еще одно утро.
Еще один день в этом городе.
Анфас, в последнее время стал