тебя сегодня подвозил?
– Ну я же сказала уже, одногруппник.
Маша действительно сказала это еще ночью, когда выяснилось, что мама не спит, а ждет ее возвращения. Быстро поцеловав маму, она сообщила, что вечеринка была скучной, и убежала в свою комнату. Сейчас же убежать, похоже, не получится.
– Что за одногруппник?
– Мам, ну ты все равно их не… – начала Маша и нервно рассмеялась. Мама знала всех ее одногруппников.
По тому, как мама подняла бровь, было понятно, что она прекрасно раскусила Машин маневр. Маше же жутко не хотелось признаваться, что этот одногруппник – Роман Крестовский, потому что мама его явно недолюбливала, хоть и говорила, что Маше это только кажется.
– Ну так что? – спросила мама, непривычно пристально глядя на Машу.
– Мам, ты так спрашиваешь, как будто в чем-то меня подозреваешь. А я, между прочим, уже совершеннолетняя.
Мама приподняла бровь, как делала это на занятиях, когда кто-то из студентов начинал нести явную околесицу.
– Это ты сейчас к чему? – спросила она, и голос у нее тоже прозвучал по-учительски.
– Да ни к чему, – ответила Маша и откусила от бутерброда. – Мы же договорились, что я смогу даже заночевать там вместе со всеми. А теперь ты предъявляешь претензии, что я поздно приехала…
– Я ни слова не сказала про «поздно приехала». Я видела в окно, как ты вышла из машины, и хочу узнать, кто тебя привез. Или ты все-таки поймала частника и боишься мне рассказать?
– Да нет, я же не дура, садиться ночью в машину к кому попало. Это был Крестовский.
– Роман? – после паузы уточнила мама.
– Ну не Лев же, – рассмеялась Маша, представив, что отец именинника собственнолично развозил бы гостей по домам.
Мама даже не улыбнулась. Смотрела напряженно и кусала нижнюю губу.
– Мам, что случилось? – не выдержала Маша.
– Кто был на празднике? – невпопад спросила мама.
– Почти вся группа, кроме Самойлова и Ратушинской. Они не в Москве, по-моему.
– А из взрослых?
– Команда яхты, официанты и папа Крестовского, Лев. Очень милый такой папа. На Романа похож. Точнее тот на него. Ну ты поняла.
– Поняла, – мама вдруг встала и вышла из кухни.
Маша, засунув в рот остатки бутерброда, бросилась следом.
Маму она нашла в зале, стоящей у окна. Диван был уже сложен, хотя порой по выходным родители позволяли себе поваляться подольше, если папе не нужно было на репетиции, а у мамы не было учеников.
Маша села на диван и посмотрела на маму. Мама у нее была очень красивая. Темноволосая, зеленоглазая. Все мальчишки их потока исправно ходили на ее занятия, но вряд ли потому, что были прямо такими уж фанатами английского. А еще мама в свои тридцать восемь выглядела очень молодо. Особенно на фоне папы, который рано поседел. Маша подумала, что не может представить папу на яхте, танцующим с девчонками из ее группы и шутящим с мальчишками.