Будто он перебрал алкоголя и теперь, закрыв глаза, ожидал быстрого облегчения. Но вот наконец сейчас наступит момент, когда его стошнит и наступит освобождение, но рвота, словно становясь маслом, застревая, превращаясь в кусок сыра, мешаясь в горле, не давала вырваться наружу остаткам нерастворенной пищи…
Наконец Павел проснулся, ощущая на себе пот. До подъема оставалось еще около часа. Откинул одеяло. Сбрив в ванной суточную поросль, почистив зубы, еще раз сполоснул лицо свежей струей и пошел на кухню. Стараясь забыть чудесный сон, превращенный в предутренний кошмар, достал из шкафа пакет макарон, бросил в кипящую воду. По радио передавали утренний гимн. Отключив приемник, ушел обратно в комнату. Сквозь зашторенные окна пробивались лучики солнца, начинался рассвет. Молодой адвокат, разложив на полированном столе принятые из адвокатуры бумаги, принялся старательно вникать в их суть.
– Хм… – глядя на них, задумался Павел.
Внимательно изучая уголовное дело по убийству В. А. Панкратова, он заметил, что оно действительно больше походило на некую мистическую трагедию, чем на случайное или умышленное убийство, подмеченное в шутку его коллегами со стажем.
В этой папке существовало мало фактов доказательства вины Ратмира.
«Ведь если верить парню, – размышлял Павел, почесывая указательным пальцем нос, – почему он так долго отсутствовал, вернулся, поговорил бы с этим…»
– Хм, да…
По свидетельству очевидцев, на кухне, где находились отчим Эллы и ее друг, они видели временное колыхание лампы. Но кого-либо, кто входил или выходил до светопреставления из дома, как ни странно, они не заметили. Однако же специалистами было установлено, что Ратмир вновь появился в доме после смерти убитого, находясь не более двадцати минут на улице после первого посещения. Так показывало следствие.
Далее из документов дела не следовало ничего, что могло бы помочь обвиняемому.
Но вот что было интересно, заметил вдруг адвокат: время оставления отпечатков пальцев на вещах, размещенных на кухне, различалось. Но и другое Павла смущало, а именно: кровь на курточке подозреваемого соответствует крови убиенного, но отличается временем, когда было совершено преступление, от времени оказавшейся уже свежей крови на одежде Ратмира. Но также следствием по анализу криминалистов установлено еще более непонятное, что, собственно, и вызвало подозрение, указав на намеренное преступление человека, который сидит под следствием вот уже более девяти месяцев. Кровь была именно там, где могла бы попасть на одежду при совершении убийства, однако подозреваемый – молодой человек Котрандашев – отрицает свои действия, полностью отказываясь от предъявленных ему обвинений.
«Но ведь тут же ясно указано, – продолжал он размышлять, закончив читать листы, – его отпечатки… Кровь не могла оказаться на его куртке, когда он перетаскивал тело… Хм, этот момент можно ухватить для его помощи… Но… – вспомнил