полноценной частью общества, он не нужен, нет, он вреден для общества.
Личный высокодеструктивный крестовый поход был завершён, адреналин высвобождался из организма крупной дрожью во всём теле, и только сейчас я увидел, что вопреки законам природы, по неестественным причинам, река вдруг остановилась. Толпа пялилась на меня бесконечной грядой немигающих глупых глаз. Все ждали продолжения. И я ждал. Всё это было слишком неестественно. Толпа знала – то, что сейчас произошло, нарушает привычное положение вещей. В лучшую ли, в худшую сторону? Ужасная правда жизни, вещающая о несправедливости и повседневной жестокости, не принятая многими, но такая привычная, рушилась, открывая перед обществом другую форму той же жестокости, в связи со своей невероятностью, никогда не рассматриваемую с точки зрения морали. Десятки растерянных лиц застыли, обращённые ко мне. Да, я искалечил и убил, да, самостоятельно вершил правосудие, может ли брать на себя такую ответственность человек вроде меня, как далеко я зашёл за рамки осязаемого пожухлыми нитями восприятия людской логики. Толпа готовила вердикт, а я в растерянности стоял посреди островка, омываемого рекой прекратившей свой бег. Я ведь тоже ничего не понимал. Не мог я справиться со стаей молодых энергичных парней. Я не вспотел даже. Сомневаюсь, что мои, несомненно, скромные бойцовские навыки были определяющим фактором этой схватки, что-то мне помогло. Со спины подошёл мой таинственный попутчик, я обернулся и продрожал голосовыми связками, обращаясь к нему:
– Может, пойдём отсюда, а то уже опоздали небось?
Мне хотелось сбежать, спрятаться подальше от сотни глаз, в которых отражалось неуверенное осуждение. Попутчик положил руку мне на плечо и улыбнулся, так живо и беспечно, словно и не его только что месили десять пар спортивной обуви.
– Нет, Боря. Успели, как раз вовремя успели.
Глава 1.
И всё-таки безумно интересно. Как же невероятно ярок контраст. Насколько человек возвышается над животным миром в своём интеллектуальном превосходстве, настолько же он абсолютно теряет свои позиции, когда ключом к выживанию становится мифическая интуиция. Человеческое сознание вестимо слишком долго было рабом логического анализа и теперь, в ситуациях, требующих незамедлительных действий, теряется, блуждая в степи медлительно раскачивающихся дебрей рационализма, теряя драгоценные спасительные секунды.
Юная и, по современному обыкновению, интеллектуально активная, но всё же ветреная студентка педагогического факультета уже могла мчаться по направлению к очагу, успешно аннигилируя потенциальный факт соприкосновения с двумя полупьяными насильниками, но никак не могла решиться на это. Электрические импульсы в её очаровательном сыром черепном коробке по обыкновению сновали в левом полушарии и задавались резонными, но дурацкими в данной реалии, вопросами:
– Достаточной ли величины зазор между нами?
– Достаточно ли быстро я смогу бежать, чтобы