мужественно держаться, что Антон ничего не заподозрил.
Камилла вышла из ванной и улыбнулась мужу.
– Давай повесим картину.
– Какую картину? – Антон не оторвался от планшета.
– Которую я привезла от тёти, – обречённо вздохнула Камилла. – Я же её тебе показывала! Забыл?
– Забыл, – равнодушно покаялся Антон.
Она принесла картину из прихожей и поставила на стол.
Картина действительно была старая, тёмная.
Камилла провела пальцем по гребешку нарисованной волны.
– Как хочется на море! Съездим куда-нибудь, когда границы откроют?
– Съездим.
Муж на мгновение поднял глаза от планшета и снова в него уставился.
Привыкнуть к этому было невозможно.
Неудивительно, что она проводила время со Стасом, отстранённо подумала Камилла. Антон плохо себя с ней ведёт. С этим надо что-то делать.
Она и на этот раз не показала обиду. Ради мира в семье приходится многое прощать, это давно она знала и давно этому следовала.
Камилла отнесла картину в прихожую, снова поставила к стене. Достала из сумки телефон и принялась просматривать электронную почту. Скидки из интернет-магазинов изучала внимательно, она не любила переплачивать. Одно письмо было от неизвестного адресата, и Камилла, не читая, его удалила.
Серый джип остановился прямо под окном. Юля смотрела в окно давно – как поговорила с Иваном, так и стала у окна.
Человек, выбравшийся из машины, мог быть Иваном, но мог и не быть. Юля видела его только однажды и помнила плохо. Правда, в интернете было много его фотографий, и она несколько дней их разглядывала перед тем, как решиться на звонок.
Вместе с мужчиной из машины вышла женщина, достала сигарету, закурила. Пара перекинулась парой слов, после чего мужчина пошёл к подъезду.
Жену Ивана Юля помнила лучше и сейчас попыталась вглядеться в лицо женщины. Кажется, она, жена Ивана. Тёмные, почти чёрные волосы чуть ниже плеч.
Ещё у жены Ивана были огромные чёрные глаза, но сверху глаз было не видно, конечно.
Юля тогда, после первой и единственной их встречи с Иваном и его женой, заметила, что Москва скоро станет похожа на Багдад, даже светловолосых детей почти не встретишь. Специально сказала, чтобы слегка уколоть Камиллу, в которой вполне можно было угадать наличие неславянской крови.
По-настоящему славянская внешность только у Юли. Её за азиатку даже при большом желании не примешь.
При воспоминании о Камилле ненависть затопила. Юля едва не застонала.
Женщина у машины подошла к урне, выбросила окурок. Чёрные волосы упали на лицо, женщина откинула их рукой. Юля не ошиблась, внизу Ивана ждёт Соня. Имя Юля спутать не могла, у неё бабку звали Софьей.
И тут же раздался звонок в дверь.
– Иван… – открыв дверь, прошептала Юля и заплакала.
Быстро повернувшись, она прошла в комнату и остановилась у окна.
Иван вошёл следом, огляделся, подвинув стул,