толпу, и вскоре вокруг поднялась такая потасовка, что сам черт ничего не разобрал бы. Людская волна выбросила Геродота и Диомеда на какую-то узкую улочку, и очень кстати, потому что на площади началось настоящее кровавое избиение.
– Уноси ноги отсюда, пока цел, – прокричал Диомед и пустился наутек. Он бежал по узкой улице и, тихо всхлипывая, причитал: – Ну почему я родился в этом городе, за какие грехи такое наказание! Я знал, знал, что все этим закончится. Обретая свободу, мы сразу начинаем резать друг друга, и так повторяется всегда! Боги, как я устал от этого! В этом городе не происходит ничего нового, да и никогда не происходило!
Неожиданно город закончился, и они вышли на дорогу, ведущую вдоль реки.
– Что это за войско стоит на берегу, кажется, они держат какой-то совет?
– Это войско лазов. Греки вероломно убили их царя, и теперь, как ты заметил, они держат совет, как им поступить.
– Ясно, как: отомстить за своего царя.
– Не все так просто, Геродот. Идет война между греками и персами; и те, и другие хотят владеть этой землей. Как быть маленькому народу между двух больших хищников, к какому берегу пристать меж сциллой и харибдой? Вот они и спорят без конца, кого выбрать: императора Юстиниана или персидского шаха Хосро. Так спорят они с испокон веков и будут спорить еще до скончания веку, и никогда их спор не кончится, и никогда они не придут к единому мнению.
Молодому ученому все это показалось немного забавным. «Этот народ не умеет ни сражаться до конца за собственную свободу, ни жить, как подобает свободным людям», – подумал он, но подойдя поближе к стоянке и всмотревшись в усталые и отреченные лица воинов, с каким-то молчаливым упрямством целующих крестные знамена, ему стало стыдно за свои мысли.
Все-таки было в этом легкомысленном, но упрямом народе нечто трагически обреченное, что располагало больше к состраданию и уважению.
Оставив позади военный лагерь, они вышли к морю. За мысом неожиданно показался огромный белый корабль из железа и стали, возникший так внезапно, словно из-под воды, и сразу грянула музыка. На берегу уже собралась празднично разодетая многочисленная толпа с цветами и разноцветными флажками.
– Наши заокеанские союзники, прибыли издалека, чтобы восстановить великий шелковый путь. А вон видишь развевающийся на ветру стяг? Это герб нашего города, «золотое руно».
– Да это не «золотое руно», а просто выпотрошенная шкура дохлого барана, висящая вверх ногами.
– Для встречи с новыми заморскими хозяевами как раз самый подходящий стяг. Все эти люди собрались здесь в ожидании золотого дождя, который должен последовать вслед за открытием шелкового пути, потому они так подобострастно подчеркивают свою покорность и безобидность.
– Эх, Геродот, в этих краях это древняя и вечная история. Она много раз происходила в прошлом и много раз еще произойдет в будущем.
Дорога окончилась, и вскоре они оказались на широкой поляне, посреди которой возвышалась рукотворная горка.