у людей их круга вошло в привычку говорить: «Пойдем к Бьюфортам», – в таком тоне, который не оставлял ни малейших сомнений в том, что они собрались в один из «лучших домов», каким, скажем, являлся дом миссис Мэнсон Мингот. Кроме того, они заранее знали, что там их угостят фаршированной уткой и дорогими виноградными винами, а не тепловатым «Вдова Клико» годичной выдержки и разогретыми крокетами из Филадельфии.
Миссис Бьюфорт имела обыкновение появляться в своей ложе непосредственно перед арией со шкатулкой; и затем, она всегда поднималась с места в конце третьего акта, набрасывала на свои красивые плечи театральный плащ и исчезала. Это воспринималось светскими львами Нью-Йорка как сигнал: через полчаса начнется бал.
Дом Бьюфортов жители Нью-Йорка с гордостью показывали иностранцам, в особенности, в тот вечер, когда гости съезжались на бал. Бьюфорты одними из первых в Нью-Йорке обзавелись красным бархатным ковром. Их лакей всякий раз аккуратно скатывал его и уносил под лестницу, где он и хранился до следующего приема. Таким образом, у них были и ковер, и стулья в достаточном количестве, чтобы приглашать много гостей и не «занимать» ничего у знакомых. Бьюфорты ввели новый обычай: отныне их гостьи оставляли свои плащи прямо в холле, а не ускользали вместе с ними на половину хозяйки, откуда их потом невозможно было вытащить (они немедленно принимались завивать непокорные локоны на газовом рожке).
С Бьюфортом не могли не согласиться, ибо у всех подруг его супруги дома имелись служанки, ревностно следившие за тем, чтобы их чепчики сидели ровно на голове, когда дамы выезжают в свет.
Планировка этого дома (с танцевальным залом!) и в самом деле напоминала дворцовую. В зал вел не узкий коридор (как у Чиверсов), через который приглашенные вынуждены были пробиваться не иначе как работая локтями, но целая анфилада из просторных гостиных. Одна из них была цвета морской волны, другая – малиновая, а третья – в ярко-желтых тонах. И гости степенно вышагивали по этой анфиладе. Их взору открывалось зрелище, способное удовлетворить любой эстетический вкус: натертый до блеска паркетный пол отражал множество канделябров с зажженными свечами, а за танцевальным залом виднелась оранжерея; в ней камелии и древовидные папоротники покрывали сверху ажурные арки, создавая густую сень, под которой прятались скамейки из черного и золотистого бамбука.
Ньюлэнд Ачер, как и подобало молодому аристократу, прибыл на бал с некоторым опозданием. Плащ у него принял лакей в белых шелковых чулках (чулки были одной из слабостей хозяина), после чего Ачер некоторое время провел в библиотеке, – просторной комнате со стенами, обитыми испанской кожей, и мебелью в стиле «буль», инкрустированной бронзовыми и малахитовыми пластинками. В библиотеке несколько мужчин вели оживленную беседу, натягивая белые бальные перчатки. Вскоре и они влились в ряды гостей, которых миссис Бьюфорт встречала, стоя у порога малиновой гостиной.
Ачер заметно