то, о чём принято не говорить. Когда человек желает скрыть что-то, о чём говорить не принято (неприятно), ссылается на то, что "это личное". Говорить можно только об общественном (публичном), что позволено всем, касается всех. Таким образом, личное изначально будто бы признаётся постыдным, уравнивается с ним, с неприличным. Личное отвергается и признаётся чем-то несвойственным большинству – хотя это неправда, ведь личное как раз свойственно всем. Отсюда можно сделать вывод, что личное, это просто нечто, о чём принято умалчивать; личное оказывается откровенно доминируемым знанием в противовес публичному, доминирующему знанию, о котором говорить можно и даже нужно, чтобы усиливать эту разницу (Ушакин, 2007, с. 31).
Помню немало моментов с друзьями/подругами, когда спрашивал насчёт гипотетической возможности, что вдруг все начнут читать мысли друг друга, как если бы у всех появился миелофон Алисы Селезнёвой, и как все пугались этой возможности: они заранее стыдились вероятности обнародования собственных мыслей, поскольку считали их несвойственными большинству и потому постыдными. Так и работает механизм доминирующего знания, повелевающий стыдиться и умалчивать то, что реально происходит в нашей жизни, взамен этого выдавая в публичное пространство лишь то, что одобрено и принято к распространению. Так, через стыд, доминирующие знания и становятся таковыми – потому что мы принуждаемся молчать. Стыд оказывается репрессивным механизмом подчинения культуре (Ушакин, 2007, с. 30).
Данный аспект хорошо раскрывается на примере мастурбации – так делают все, но при этом они тщательно это скрывают, будто этого не делает никто. По данным разных исследований, это практикуют 60–96 % мужчин и 45–79 % женщин, а учитывая пикантность темы, цифры должны быть ещё больше (Кон, 2006). Здесь вскрывается суть культуры как фарса – все делают, но молчат. Если в юности мы ещё плохо осведомлены и уверены, что так действительно делаем только мы, и потому стыдимся своей «ненормальности», то уже и будучи взрослыми мы продолжаем этого стыдиться, хотя теперь и знаем, что так делают все – то есть просто начинаем разыгрывать общепринятый фарс.
Культурные предписания учат нас "жить с собой как с чужим, игнорировать и подавлять личные (не социальные) потребности собственной души, убегать от этих потребностей, знать меньше всего о том, что наиболее значимо. В результате главнейшие человеческие ценности оказываются ввергнутыми в подземелье бессильного субъективизма, а жизнь – в ужасную пустыню хронической вины" (Рэнд, 2011, с. 12).
Что значит стыдиться собственных мыслей? Это значит не принимать часть себя и прятать её от других. Такое положение дел может быть обусловлено только наличием некоего внешнего плана, с которым мы постоянно сверяемся и которому, конечно, постоянно же не соответствуем. Потому нам не остаётся ничего другого, как изгонять из себя личное и признавать лишь публичное (Ушакин, 2007, с. 44).
Через фильтры доминирующего знания человек воспринимает всю действительность: он видит только