слава, слава!
Тем чувствительнее был резкий спуск к «низким истинам» в помещенном на следующих страницах журнала «БОВ» сатирическом стихотворении «О дряни».
Слава, Слава, Слава героям!!!
Впрочем,
им
довольно воздали дани.
Теперь
поговорим
о дряни…
Этим стихотворением Маяковский открыл большую серию своих сатирических стихотворных фельетонов. Дрянь здесь выступает в облике мещанства, обывательщины, нити которой «опутали революцию», «подернули тиной» советский быт. Читателю того времени было еще вполне памятно дореволюционное понятие сословия мещан, городских жителей, не имеющих дворянских привилегий и званий, обеспечивающих свое существование различными видами деятельности. Лирический герой стихотворения «О дряни», будучи «вовсе не против» мещан как таковых, «без различия классов и сословий», направляет острие сатиры против мещан по духу, которые «с первого дня советского рождения» стекались «со всех необъятных российских нив» и, лишь «наскоро оперенья переменив, /…засели во все учреждения». Стихотворение написано в связи с переходом к «тихому» быту, когда «утихомирились бури» революций. Поэт говорит о появлении «совмещан», своих генетических врагов «с первого дня советского рождения», связывает их появление с самым началом работы советских государственных учреждений, т. е. практически со временем установления Советской, власти (а не со временем начала 1920-х гг., временем введения НЭПа, который тогда многие считали причиной «омещанивания» Советской России). Именно эти чиновники-приспособленцы, приноровившись к обстоятельствам, «намозолив от пятилетнего сидения зады, / крепкие, как умывальники…», опутывали самые возвышенные идеи паутиной пошлости и самодовольства. Это те, кто достоин таких характеристик, как «дрянь», «мразь», «мурло мещанина». В этом контексте сами слова «обыватель», «мещанин» обретают негативную окраску, противопоставляются таким понятиям, как «герои», «революция», «коммунизм». В непримиримости, полярности оценок сказывалось и бунтарское, романтическое настроение автора, тяжело воспринимавшего обыденную успокоенность обывателя «в нашей буче, боевой, кипучей» («Хорошо!», 1927).
Сущность духовного мещанства стала предметом сатирического разоблачения в сцене, которая является сюжетным центром стихотворения «О дряни». Свившая себе «уютные кабинеты и спаленки» «та или иная мразь» вечером, «от самовара разморясь», сообщает жене о «прибавке» к празднику: «24 тыщи. Тариф». Конкретные детали подтверждают достоверность происходящего. Реален и предмет разговора – обсуждение того, что купить на прибавку. Персонажи, антигерои, характеризуемые их собственной речью («за пианином», «тыщи», «тариф», «фигурять»), саморазоблачаются. Сатирическое заострение возникает благодаря гротесковому изображению ситуации. Переменивший «оперенья» мещанин обращается к жене: «Товарищ Надя!» Сам