представителей находится перед ним. Меня это вполне устраивало.
За время пребывания в Мексике, а прибыл я туда в августе 1961 года, мне пришлось принимать немало американских граждан, посещавших посольство по различным, часто весьма забавным, причинам. Например, однажды пришлось целых четверть часа беседовать о том о сем с пожилым, респектабельного вида американцем, который, по его словам, прибыл в Мексику туристом и, проходя мимо, зашел поболтать, так как никогда не встречался с русскими. В другой раз посетитель, тоже американец, озираясь, вручил мне шесть исписанных мельчайшим неразборчивым почерком тетрадей, пояснив, что это записи его постоянных бесед с Хрущевым, а под конец начал уверять меня, что слышит его прямо в моем кабинете. Можно было бы припомнить и другие курьезные случаи, однако случалось, что приходили люди, представлявшие для нас несомненный интерес, – лица, которые предлагали полезную информацию или долговременное сотрудничество.
Повышенное внимание к таким гостям характерно не только для бывшей советской разведки – это одна из функций «легальных», то есть прикрытых официальными представительствами (посольствами и другими учреждениями), резидентур многих разведок. У каждой из них выработаны на этот счет свои тактика и приемы, критерии проверки правдивости «доброжелателя» или «заявителя». Результативность работы с такой категорией иностранных посетителей у нас, как, думаю, и у всех разведывательных служб, – пятьдесят на пятьдесят. Это означает, что вероятность получить источник хорошей, а возможно, и ценной информации равна вероятности получить подставу, или, иными словами, приманку спецслужбы противника и тем самым втянуться в игру с трудно предсказуемыми последствиями. Но тут уж приходится идти на риск, без которого наша работа невозможна.
Освальд явно не принадлежал к той категории, которая чем-то могла бы заинтересовать нашу службу. Ну что ж, на сей раз не повезло.
Я взглянул на часы. Визит Освальда занял около часа. Уходя на обед, я попросил дежурного коменданта передать Костикову, когда он появится в посольстве, что известному ему посетителю визы я не обещал, объяснив, что в случае оформления документов придется ждать не менее четырех месяцев.
– Слушай, Олег, – начал Валерий, как только я появился после обеда. – Мне передали твою информацию, и сразу после этого был звонок от кубинцев. Звонила Сильвия Дюран из консульства. Оказывается, этот Освальд от нас пошел к ним и вроде заявил, что мы ему обещали визу, вот она и решила проверить. Я объяснил ей, что мы ничего ему не обещали. Она поблагодарила, и все… Как ты думаешь, он не шиза?
– Нет, судя по разговору, нет. Но то, что неврастеник, точно. Ты знаешь, я не думаю, что он так боится слежки, похоже, он чего-то недоговаривает. Как ты думаешь, сообщить нашим в Центр? Раз жил в Союзе, материалы наверняка должны быть во Втором главке.
– Давай завтра с утра доложим шефу и решим, – предложил Валерий.
Согласно распорядку, установленному