народную песню как можно шире. Включите в свой репертуар и лучшие классические произведения. У вас есть все возможности для этого.
Товарищ Сталин обратил также внимание на малый состав ансамбля и указал, что его надо значительно расширить. Радостные, окрыленные покинули мы в этот вечер здание ЦДКА. Перед ансамблем красноармейской песни и пляски открылся новый путь, все стало ясным, все сомнения были разрешены.
Выступление Ансамбля песни и пляски Красной Армии
…За последние годы нам неоднократно приходилось выступать на приемах в Кремле, на торжественных вечерах в Большом театре. Однажды мы исполняли в Кремле песню «Волжская бурлацкая»:
Истоптав зеленый бархат,
Вдоль по берегу реки
Тащат парусную барку
Юноши и старики.
И покуда бороздами
Режет плечи бечева,
Волга-мать не перестанет
Пенной злобой бушевать.
Нет, не барки с парусами, —
С кандалами на ногах
Жизнь свою же тащат сами
И не вытащат никак…
После исполнения меня подозвал к себе Иосиф Виссарионович.
– Замечательная песня, – сказал он. – Но чего-то в ней не хватает.
– Чего именно, Иосиф Виссарионович?
Он взглянул, спрятав улыбку:
– Вы композитор. Подумайте.
Вернувшись после концерта домой, я сел за рояль и несколько раз проиграл песню, вдумываясь в текст и проверяя характер исполнения. Да, вот в чем дело! Товарищ Сталин был совершенно прав. Есть ошибка в тематической последовательности текста. Второй куплет песни надо перенести в конец. Как же мы сами не заметили? Ведь это сразу дает песне новый, высокий разлет, позволяет вести непрерывное нарастание к финалу!
Были сделаны поправки в тексте и в исполнении – и «Волжская бурлацкая» зазвучала с такой силой, которую мы и сами в ней не подозревали.
На одном из концертов товарищ Сталин услышал в исполнении ансамбля популярную песню «Розпрягайте, хлопцi, конi». Мы исполняли ее в маршевом темпе.
– Мне кажется, ее нужно петь медленнее, – сказал Иосиф Виссарионович.
И, очевидно, заметив вопрос в глазах собеседника, добавил просто и убедительно:
– Это же степная, широкая песня.
В репертуаре ансамбля есть ряд произведений, которые навсегда связаны в нашей памяти с оценкой и указаниями товарища Сталина. К XVIII съезду партии мы приготовили «Песню о партии» на слова Лебедева-Кумача. Ансамбль исполнял ее на концерте в Кремле.
– Когда закончите программу, спойте эту песню еще раз, – попросил товарищ Сталин. – Только попробуйте дать ее более торжественно, как гимн. И «Песня о партии», исполненная вторично, – уже не в первоначальном темпе походного марша, – прозвучала как откровение для самого композитора, написавшего эту песню.
– Назовите ее «Гимн партии большевиков», – сказал товарищ Сталин.
Участникам ансамбля хорошо запомнился мягкий,