оно ни с того ни с сего остановится. Вы мне стали так дороги… Давайте, лучше спою что-нибудь бодренькое. Не бойтесь, этого еще никто не слышал, – и запел песню Геннадия Гладкова из «Джентльменов удачи»:
Этот закон давно известен
Не интересен мир без песен.
Но если даже дождь идет с утра,
Надо, чтоб люди точно знали:
Нет оснований для печали,
Завтра все будет лучше, чем вчера.
Проснись и пой, проснись и пой!
Попробуй в жизни хоть раз
Не выпускать улыбку из открытых глаз.
Пускай капризен успех,
Он выбирает из тех,
Кто может первый посмеяться над собой.
Пой, засыпая,
Пой во сне,
Проснись и пой!
Все позабыть, что миновало,
Все, что упало, то пропало!
Все, что ушло. Обратно не вернешь!
Только туда, и нет – обратно!
То, что сейчас невероятно,
Завтра, наверняка, произойдет!
Проснись и пой …
Закончив, я как-то искусственно сказал:
– Возможно, что именно сейчас эту песню кто-то сочиняет. Знать бы наверняка, как оно на самом деле. Я похож на радиоприемник, настроенный на чью-то волну, неизвестно – на чью. А может, она моя собственная, просто до сих пор себя не проявляла. И без перехода выдал:
– Если вы испугаетесь работать в подполье, то я буду приходить во снах каждую ночь и протягивать к вам руки.
– Значит, все-таки подполье? – грустно спросила Нонна.
– Да, до первых устойчивых положительных результатов, а потом мы из подполья выйдем, а вас сделают Академиком, как Сухомлинского! – Моя улыбка смыла напряжение и, поднимая настроение, полетела куда-то вверх, в небо, к Солнышку, которое веселилось само по себе, не обращая внимая на людские мытарства.
Стало легко и покойно. Не сговариваясь, пошли работать дальше.
Мы потратили часов шесть на разработку учебного плана. Выкидывали и объединяли классы и предметы, прорабатывали метод погружения и так без конца. Когда Нонна взмолилась от усталости, мы были так же далеки от завершения работы, как и вначале.
– Нонна Николаевна, у меня к вам два вопроса: как быстро вы сможете собрать всех работников школы и можете ли вы помочь найти кого-нибудь из специалистов из нашего списка.
– Собрать педагогический коллектив смогу за три дня, а по второму вопросу… Надо позвонить, поспрашивать. Постараюсь ответить на собрании.
– Нонна Николаевна, у нас нет трех дней. Учебный год на носу, а у нас куча дел. Вы уж постарайтесь, голубушка.
Директриса сначала дернулась и резко вдохнула, а потом, выпуская воздух, улыбнулась:
– Никак не привыкну, что тебе идет седьмой десяток, а я для тебя маленькая девчонка.
Мы рассмеялись и потянулись на выход.
Сегодня второй день после нашей эпохальной встречи с Нонной Николаевной. Без малого пять часов вечера. В кабинете директора собрались практически все педагоги, за исключением двух,