ты, внучек! – глаза старика просияли от радости. Он поднялся со стула и крепко обнял внука. – Давненько ты ко мне не приходил, совсем забыл старика.
– Нет, деда, просто дел было много, – прилив теплой энергии вновь захватил Овадью.
– Ну рассказывай, что у тебя нового? – раввин оглядел внука с разных сторон, с гордостью мысленно сравнивая себя в молодости с Менахемом: «Какой красивый стал, возмужал, да и ума явно прибавилось – по глазам вижу. Весь в меня пошел».
– Все нормально, дед. Я вот зашел к тебе узнать кое-что, – молодой человек немного покраснел и замялся.
– И что же тебя интересует? – старик оживился.
– Ты хорошо знаешь Талмуд, читаешь Тору, правильно толкуешь многие святые писания. Расскажи мне немного о Ковчеге Завета, почему вокруг него столько шума в течение многих лет?
– Ах тебя, значит, Ковчег Завета заинтересовал? – раввин сел на стул, предлагая внуку последовать его примеру. – Но тебе-то зачем это? Ты же все равно не веришь в иудейские святыни.
– Деда, мне просто интересно узнать, что ты думаешь об этом.
Старик поправил очки на носу, несколько раз кашлянул, не зная, с чего лучше начать:
– Это, внучок, очень старая история, покрытая многими тайнами. В Торе о ней много говорится. Но это факт чисто религиозный. Насколько я знаю, ты не очень веруешь во всемогущие силы. Зачем же тебе сейчас потребовалось узнать о самом важном для всех иудеев сокровище? – старик с неодобрением покачал головой. – Ты, Менахем, слишком молод, считаешь себя современным человеком, продвинутым в науке, и не доверяешь древним писаниям, но время образумит тебя и выведет на путь истинный. Только истинная вера в Отца нашего Господа позволяет правильно понимать мир. Но тебе еще все предстоит открыть перед собой заново, когда ты созреешь для общения с Богом.
Овадья старался придать себе серьезный вид, но краешки губ выдавали его нерелигиозный подход к жизни.
– Деда! Не ругайся, пожалуйста, каждый из нас выбирает свою дорогу. Я инженер, а ты служишь Богу, но ведь от этого мы не перестаем любить друг друга! – он выдержал паузу, затем обнял слегка насупившегося старика. – Расскажи мне лучше историю о Ковчеге Завета.
Раввин смягчился:
– Хорошо. Но это долгая история, выдержишь ли ты?
– Конечно, деда!
Менахем по-домашнему и с теплотой всегда называл Иехиэля Кацмана, которого он сильно любил с самого детства, «деда». Разговор был долгим, старик часто останавливался, переводя дыхание, старался откашляться в кулак. Его чистые глаза сияли огнем от цитируемых из Торы слов. Молодой человек, забыв обо всем, с восторгом слушал рассказ раввина, который внезапно предстал перед внуком пленяющим пророком, чьими устами говорил сам Бог. Столь ярко и вдохновенно Иехиэль Кацман передавал древнее священное писание.
– Постой, деда! – Менахем внезапно прервал рассказ старика. – Ты сказал, что коэны были священниками.
– Да!