.

увеличивалась многократно; сводящий с ума запах секса – брутального, грязного животного совокупления – ощущался так явно, что Макс представил на миг себя в клубке из сотен извивающихся в оргазме тел.

      Происходящее на сцене поражало воображение – за три минуты Алена десять раз «трахнула» стойку микрофона, а потом, по очереди, всех присутствующих, невзирая на пол, возраст, национальность и вероисповедование. Стоя в метре от исполнительницы, глубоко засунув в карманы брюк руки, Макс ощущал зовущий запах женского тела, парфюма, пота, кожи высоких сапог. Он знал теперь, как пахнет чистый, словно слеза секс, такой же невинный, как первородный грех, без всяких добавок и примесей.

      Алена извивалась перед ним, будто заправская звезда стриптиза. Мягкая ткань шортиков, на которую только и смотрел Максим, как начинающий гинеколог, разглядывая проступающий сквозь материю половой орган – ничего не скрывала, повторяя линии и изгибы звездного тела. Лишь в глазах ее было пусто, в них не было ничего человеческого – Максу казалось, он смотрит в глаза зомби, и он перевел взгляд…

      ***

      – Слушай, всё хочу спросить, а почему Бройлера Бройлером зовут? Потому что кабан? – отвлек его от воспоминаний Паша.

      – Фамилия у него птичья, – вздохнув, неохотно отпуская испуганные вопросом образы, пояснил Макс. – Курицын Валерий Иванович. Было время, еще в начале девяностых, я тогда только из армии пришел, Валера толи трусами торговал на рынке, толи резиной для машин. Вся информация сейчас под грифом «Особо секретно». А Арнольд, он тогда в «авторитете» был, «получал» с него, как с лоха. Подойдет, бывало, встанет в стойку и с правой Бройлеру по пузу слегка «бух»:

      – А ну, Валерчик, дай-ка мне сто долларов на обед!

      А потом, когда Колобок из Сербии приехал, Бройлер просек тему и под него подлез. Стал правой рукой и с Арнольдом за старое поквитался – «Мерс» у него забрал, и с базара выжил. Арнольда через какое-то время «закрыли», ходят слухи, не без Валериной помощи.

      Припарковав «Майбах» на VIP-стоянке «Пятого Элемента», клуба здоровых удовольствий, как значилось в названии, Олигарх, взяв сумку, остановился у машины.