жить я в снах,
Где розовый рассвет.
Ну а душа тоскует
И просит: – Не держи!
А по стеклу рисует
Мороз другую жизнь.
Но горячих взоров
Сердцу не забыть,
Холодные узоры
Я не смогу любить.
Я ловлю мгновенья
Дрожащею рукой.
И в тишине забвенья
Нарушенный покой.
И иней на стекле,
И тусклый слабый свет.
Скитаться по земле
Я буду много лет.
1997
«Хочу я просто встретиться с тобой…»
Хочу я просто встретиться с тобой.
Давай тихонько мы поговорим.
Быть может, я нарушу твой покой,
Но этой встречи обе мы хотим.
И расскажу тебе я обо всём,
Что другим совсем неинтересно,
Потому что мы с тобой живём
В мире, только нам двоим известном.
1997
«Как зеркала разбитого не склеить…»
Как зеркала разбитого не склеить,
Так красок первых дней не возвратить.
Никто затронуть душу не посмеет,
И сердцу не позволю я любить!
1997
«Я смотрю на грязную дорогу…»
Я смотрю на грязную дорогу
Через запотевшее стекло.
Значит было так угодно Богу,
Чтобы в эту пустошь занесло.
Мокрые деревья промелькнут,
Кромка льда рассыплется, ломаясь.
И глаза уставшие сомкнут
Фонари, на тучи опираясь.
Другая жизнь осталась за спиной.
Жизнь, полная покоя и тепла.
И кажется мне бездной ледяной
Прохлада запотевшего стекла.
А где-то там вдали ещё кружатся
Мои мечты, как вишен лепестки.
Но сколько раз придётся унижаться,
Страданье пить и быть рабой тоски?
1997
«Хмурая осень. Слякоть и сырость…»
Хмурая осень. Слякоть и сырость.
Душу мою ты ведёшь на помост.
Но никто не узнает, никто не увидит,
Как в цепях ты вела её тысячу вёрст.
О, как же молилась и как же страдала
Душа, когда ты подвела её к плахе.
Никто не увидит, никто не узнает,
Как будет Душа прощаться и плакать.
И как она билась ещё чуть живая,
И как закричала: – Я жизнь так люблю!
Никто не увидел, никто не узнает,
Как ты казнила Душу мою.
1997
«Погаснут звёзды…»
Погаснут звёзды,
И обнимет холод плечи.
Замёрзнут слёзы,
И догорят из воска свечи.
Томлений тягостных дурман,
Как сон, смахнуть с ресниц,
Идти сквозь утренний туман,
Не различая лиц.
Упало платье в грязь.
И, о шипы изранив руки,
Услышать