в одной буханке.
И четыре зимы до мая,
И над Ладогой чаек стая.
Мы и вправду не знали, мамка,
Сколько жизней в одной буханке.
2008.
Костя
Подъезды пусты под вечер,
Дворы до утра уснули.
Ворам поживиться нечем,
Что взять у смешной бабули?
И только соседка Ира
Графинчик к столу приносит.
– Когда ты вернешься, милый?
Вернулись все наши, Костя.
Пора бы уже, пора бы.
По небу пошли ракеты.
Состарились наши бабы.
А внуки в Афгане где-то.
Пора бы уже, ну что ты…
Вожди – президенты стали.
Уже заплевали площадь,
Что Красной когда-то звали.
На вынос пришел к старухе
Лишь пьяненький участковый.
А Костя, раскинув руки,
Все годы лежал под Псковом.
2009
Генерал.
Генерал, твой последний солдат воротился из боя.
Чуть живой, прокопчёный до нитки тоской и судьбой.
На перроне качает его предрассветным прибоем.
Медальоном луна закатилась над вашей Москвой.
– Я вернулся. – Ни слова иного, – вернулся. И снова
Закурить бы да заняты руки и пусто внутри.
На границах спокойно. К заданиям новым готовы.
Мной разучена логика жизни и карта любви.
Если жизнь – полоса, точка А, точка Б, фактор риска.
Если с каждым авралом короче и горше отбой.
Одного я прошу, генерал мой, далекий и близкий,
Жди меня. Если где-нибудь ждут, значит нужен живой.
2006
Возвращение в Союз
Если выживу после Афгана,
Я хотел бы вернуться туда,
Где певучие суры Корана
Научили нас: кровь – не вода.
Где кому-то пришлось задержаться
Дольше срока. Кому-то навек.
Но оттуда пошло наше братство:
Десять лет, породнившие всех.
Будут позже – литруха-подруга,
Чёрный хлеб по талонам, врачи,
Перестройка, чиновничья вьюга,
Август-месяц, хамьё и бичи.
И волками посмотрят соседи
На медали не нашей страны.
Что ж поделать, коль кровные дети
Здесь, в России, уже не нужны.
Если выживем, то не забудем -
Соберём батальоны свои.
Мы – чуть больше, чем русские люди,
Мы единый народ «шурави».
Дай Бог выжить и после Афгана,
И однажды вернуться туда,
Где певучие суры Корана
Научили нас: кровь – не вода.
Сентябрь 2007
Псалом и сура
I.
Усталость – сестра бессилья.
Люди не любят, а судят.
Прокуренной впалой грудью
Выкашливать свои крылья.
Тащиться на Три Вокзала,
Расталкивая прохожих.
И, тщетно считая шпалы,
Шептать: «Прости меня, Боже.
Прости, что себя забыла
И не поверила в чудо.
Как