же бежал в Орду, и пришел на него ногайский царь Ивак, и Орду взял, и его убил. Один только царевич хотел захватить окраинные земли за рекой Окой, князь же великий послал братьев своих, двух Андреев, услышали это татары и побежали. И так избавил Бог и Пречистая Русскую землю от нехристей».
26 октября русские войска начали отход с Угры, на которой уже начался ледостав. Хан Ахмат, конечно, мог бы теперь беспрепятственно переправиться, но это означало бы идти на верную гибель. Преследовать московское войско в условиях начавшихся морозов, не только не имея поддержки литовско-польского войска, но и постоянно ожидая нападения Менгли-Гирея с тыла, было самоубийственно.
Уйдя ни с чем, хан Ахмат признал свое бессилие – с ордынским игом на Руси было покончено.
Об исторической заслуге Менгли-Гирея Соловьев написал следующие слова: «Крым избавил Москву окончательно от потомков Батыевых». И с подобной оценкой нельзя не согласиться – пусть это звучит несколько непривычно, но именно Менгли-Гирей, отстаивая государственные интересы Крымского ханства и укрепляя его геополитическое влияние, внес большой вклад в то, чтобы дело Дмитрия Донского и Боброка-Волынского победно завершилось.
Координация действий союзников продолжалась и после стояния на Угре. В 1482 г. Иван Васильевич решил нанести удар по Великому княжеству Литовскому и послал с этой целью в Крым своего посла Михаила Кутузова, получившего следующий наказ: «Говорить царю накрепко, чтобы пожаловал, правил великому князю по своему крепкому слову и по ярлыкам, королю шерть (присяга на верность договорным отношениям. – Авт.) сложил, да и рать свою на него послал бы; а как станет царь посылать рать свою на Литовскую землю, то Михайло должен говорить царю о том, чтоб пожаловал царь, послал рать свою на Подольскую землю или на киевские места».
Менгли-Гирей согласился нанести удар по Великому княжеству Литовскому и в конце августа выступил с походом. Киевский воевода Иван Ходкевич узнал о приближении крымцев лишь за четыре дня до их подхода к городским стенам и за это небольшое время не смог сколько-нибудь серьезно подготовиться к осаде. 1 сентября Менгли-Гирей сходу взял город, подверг его ужасному разграблению и увел в неволю множество жителей (был пленен в том числе и сам Ходкевич). Как свидетельствовал летописец: «И прийде царь под град на день Семена Летопроводца, в первый час дни, изряди полки и приступи ко граду, и овступи град вокруг. И Божим гневом, нимало не побився, град зажже, и погореша люди все и казны. И мало тех, кои из града выбегоша, и тех поимаша; а посад пожгоша и Ближние села».
Еще более яркое свидетельство о поведении Менгли-Гирея оставил составленный лаврскими монахами синодик: «…изгорел пленением киевским безбожного царя Менкирея ис погаными агаряны; тогда и сию Божественную церковь опустошнша, и все святые книги и иконы пожгоша. Мы ж по днех неколншх из их поганства исшедше и паки начахом имена писати, их же помняще, еже сперва написаны быше».
После