Иван, Кощеев сын. Константин Арбенин

сахаром не сыпан – какой из меня завтрак! Несварение одно. Да и товарищ хрящеват немного – безоружным глазом видно…

      Иван по-всякому друга останавливает, чуть в рот к нему ладошкой не залез, а тот знай треплется:

      – Ясное дело, – звенит языком, – недостойны мы, твоё лесничество, твоего царского меню. Кто мы есть в сравнении с ним? Одно слово – гонсервы.

      – Нет, ветелинар, – возражает Тигран Горыныч. – Ты цены себе не знаешь! Ты мне такой праздник обстряпал, что и словом человечьим не выразить, – только рыком звериным да птичьим посвистом! Достоинства у тебя все налицо, любой царский стол разукрасишь!

      – Не разукрашу, – отмахивается Горшеня, – с меня красы, что с хомяка колбасы.

      – Зачем так говоришь! – возмущается змей. – Разукрасишь – ещё как! И не перечь мне!

      – Не разукрашу! – чуть ли не кричит Горшеня.

      – А я говорю – разукрасишь!

      – А я говорю – не разукрашу!

      – А вот посмотрим! – грозится Тигран Горыныч. – Я скоро свадьбу играть буду – вот тогда милости прошу обоих к столу пожаловать.

      – Это зачем же? – Горшеня вдруг как-то обмяк, опомнился. – Это в каком же качестве, твоё лесничество?

      Змей как принялся хохотать – все спящие совы проснулись, глухари оживились, «Ась?» – переспрашивают.

      – Да уж не в качестве праздничного обеда! – брызжет змей, всей своей тушей колеблется. – В почётном качестве, гостевом!

      Иван с Горшеней выдохнули облегчённо.

      – А позволь, твоё лесничество, уточнить сроки, – молвит Горшеня, – когда ж ты жениться собираешься?

      – Да скоро уж, – отвечает Тигран Горыныч, – как только невесту подберу, так сразу и женюсь на ней.

      – Ну тогда дело за малым, твоё лесничество: осталось только невесту сыскать.

      – За невестой дело не станется, – всё больше горячится змей. – Я теперь жених хоть куда – кипяток с клюквой! Все невесты в округе теперича мои! Я им ещё смотр конкурсный произведу, со всякими заданиями, с эстафетой! Самую достойную выберу и буду её любить до полного обоюдовзаимного самозабвения, – вытянул Тигран Горыныч шею и орёт благородным звериным голосом: – Эй, грачи, царские трубачи! Летите во все лесные закутки, сообщите всем лесным жителям, что я жениться собираюсь!