тоже знает, не первый день с Виталькой живет, успела разобраться в том, какой он кобель. Самому Савелию, впрочем, больше нравилось не «кобель», а «саврас». Так более толерантно и благозвучно называли любителей клубнички в девятнадцатом веке.
Выйдя из метро, Савелий осознал, что совсем не хочет возвращаться домой. Тянуло предпринять что-нибудь еще, чтобы не заканчивать вечер, да еще пятничный, на столь тоскливой ноте.
Набиваться к кому-то в веселую компанию было уже поздно. Гулять не хотелось – темно и холодно (минус шесть и ветер). Закатиться одному в ночной клуб? А что там одному делать? Разве что с девушками знакомиться, но Савелий для этого был излишне осторожен (мало ли на кого нарвешься) и чересчур стеснителен. Так что вариант приятного времяпрепровождения остался всего один – закатиться куда-нибудь в кино на полуночный сеанс.
Верный смартфон (уже и представить невозможно, как можно было жить без постоянного доступа к Интернету) подсказал, что в торгово-развлекательном центре у Курского вокзала в половине первого ночи можно посмотреть «жизнеутверждающую комедию о головокружительных приключениях трех друзей, решивших свести счеты с жизнью».
Чего еще может желать психиатр-суицидолог для пятничного, точнее, уже субботнего похода в кино? Савелий повернул обратно и через двадцать минут уже сидел в почти пустом зале на очень хорошем месте в середине восьмого ряда. Жаль только, что кресла оказались чересчур удобными, располагающими ко сну и неге. Примерно на десятой минуте Савелий задремал и благополучно проспал до самого конца, до финальных титров. Проснулся в прекрасном расположении духа и поехал домой.
5
– Это – Останкино! О-стан-ки-но! Ну как не может быть маньяка в районе с таким названием!
– Обычное название, – пожал плечами Савелий. – Старинное, историческое. Бирюлево или Гольяново…
Редкий случай: посвятив утро субботы мелким домашним делам (закрепил расшатавшуюся розетку, смазал начавшие скрипеть петли туалетной двери, наклеил новые войлочные кругляши на ножки кресла вместо истершихся, заменил выключатель у бра над кроватью), Савелий позвонил брату и, узнав, что у того законный долгожданный выходной, пригласил его в гости. Обычно инициативу проявлял более общительный Виталик.
Встреча проходила в скромной, едва ли не спартанской обстановке – пили чай. Без сахара и пустой, потому что Виталику вдруг вздумалось начать устраивать разгрузочные дни, то есть одни сутки в неделю воздерживаться от еды и употребления спиртного. Эта идея была подсказана брату его собственными штанами, как форменными, так и штатскими. Словно сговорившись, все они начали с трудом застегиваться на поясе, причем с великим трудом.
Савелий попытался объяснить, что подобная разгрузка не даст такой пользы, как нормализация всего питания с отказом от чересчур калорийных продуктов и некоторым уменьшением рациона вообще, но Виталик не стал его слушать. «Мне проще сутки ничего не есть, чем постоянно держать себя в руках», – честно признался он. Савелий не стал