да и сам он будет ни при чем.
– …А еще говорил – дядин друг! – Фарри снова расхаживал по камере, бормоча себе под нос. Он резко остановился и посмотрел на брата, который лежал на своих нарах, заложив руки за голову. – Если он друг, то почему просто нас не отпустил? И вообще, как ты можешь так спокойно лежать?
– А что – метаться туда-сюда, как ты? – Слов проигнорировал первую часть вопроса. – Так здесь места на двоих не хватит.
– «Помогу вам найти юриста»! – Фарри дошел до двери и изо всех сил грохнул в нее ногой. – «Постараюсь что-нибудь придумать»! Трус проклятый! Поверь мне, Слов, этот капитан, хоть и называет себя другом дяди, даже зад со своего кресла не поднимет, чтобы нам помочь!
К огорчению братьев, несмотря на то что капитан поверил их истории, они снова оказались в камере. Во время разговора с капитаном Фарри и Слов было воспрянули духом, надеясь, что выйдут из его кабинета на свободу. Однако не тут-то было! Вся помощь капитана ограничилась тем, что он обещал поспособствовать Фарри и Слову на суде. О том, чтобы выпустить их, не шло и речи.
– Я здесь для того, чтобы в этом городе соблюдались законы, – заявил капитан, глядя прямо в глаза братьев, в которых вначале появилось непонимание, а потом, по мере слов капитана, стало разгораться отчаяние. – Нарушь порядок в чем-то одном, потом – в другом, а потом все здесь рассыплется в прах.
Единственным послаблением для братьев стало то, что теперь в их камере не царила такая тьма, как раньше. Запустив арестованных в застенок, стражник поставил на пол у двери фонарь. Кроме того, закрывая за собой дверь, он пообещал принести Фарри и Слову на завтрак что-нибудь более или менее съедобное. Однако Фарри в сердцах посоветовал стражнику найти той еде другое, не совсем приличное применение.
Снова потянулось ожидание. Секунды складывались в минуты, которые переходили в часы… Сколько их прошло? Если судить по тому, что масло в фонаре не прогорело еще и наполовину, – не очень много. Устав от метания по камере, Фарри последовал примеру брата и улегся на койку. Слов уже тихонько посапывал – ночь и утро выдались не из самых легких, а силы, даже у молодого человека, не бесконечны. Слушая спокойное дыхание брата – единственный звук, раздававшийся в камере, – заснул и Фарри. Но в отличие от Слова, он спал не так спокойно. Соломенный тюфяк, брошенный на койку, не отличался особой мягкостью. Скорее он здесь лежал только для порядка. Хорошо, хоть никакой живности в нем Фарри не заметил.
Разбудил братьев скрежет дверного засова.
– Обед!
Фарри открыл глаза, отгоняя остатки сна. Несмотря на те советы, которые он недавно давал стражнику по поводу еды, организм парня был совсем другого мнения. Есть, честно говоря, хотелось до рези в желудке.
– Вечером суд. – Стражник поставил на пол у двери две миски и захлопнул дверь.
– Интересно, они всех заключенных так кормят? – Слов, едва задвинулся с обратной стороны двери засов, оказался возле мисок.
– Думает, что нам нужны его