и принялась лихорадочно его листать.
– Вот, – сказала она, наконец, и показала пожелтевшее изображение какой-то игуменьи с кувшином и книгой в руках. – Святая Вальбурга. Покровительница больных и рожениц. На следующей неделе ее праздник.
– И что?
Магдалена не понимала, к чему клонила знахарка. Она растерянно посмотрела на грязную картинку. Листок был с одной стороны подпален. У женщины сиял над головой венец, взор смиренно опущен.
– Ну, – начала Даубенбергер. – Праздник святой Вальбурги в пятницу первого мая. А ночь перед ним называют Вальпургиевой.
– Ночь ведьм, – прошептала Магдалена.
Целительница кивнула и продолжала:
– Если верить здешним крестьянам, ведьмы собираются той ночью в лесу недалеко от Хоэнфурха и совокупляются там с Сатаной. Быть может, отметины просто совпали со временем… в любом случае странно.
– Ты имеешь в виду?..
Катарина пожала плечами.
– Ничего я не имею в виду. Но до Вальпургиевой ночи еще неделя. И не вчера ли вы нашли уже второго убитого мальчика с таким же точно знаком?
Она устремилась в соседнюю комнатушку. Магдалена последовала за ней и увидела, как знахарка заталкивала в мешок одежду и одеяла.
– Что ты делаешь? – спросила девушка изумленно.
– А что мне еще делать? – пропыхтела старуха. – Собираюсь. Пойду к невестке в Пайсенберг. Если убийства не прекратятся, мне нельзя быть поблизости. К Вальпургиевой ночи эти молодцы уж точно красного петуха мне пустят. Если здесь и вправду ведьма околачивается, не хочу, чтобы меня за нее приняли. А если нет, так им все равно нужна виновная.
Она дернула плечом и взглянула на Магдалену.
– А теперь проваливай. Лучше бы и тебе исчезнуть. Ты, как дочь палача, в их глазах ничем не лучше ведьмы.
Не говоря больше ни слова, Магдалена поспешила наружу. Пока она спускалась к реке вдоль домов и сараев, она чувствовала, как из каждого окна ее сверлили подозрительные взгляды.
Около десяти часов утра Симон сидел за дальним столом в трактире «Звезда» и отрешенно зачерпывал ложкой густой суп из баранины и моркови. Вообще-то он и не чувствовал особого голода, хотя ничего не ел со вчерашнего вечера. Воспоминания о прошедшей ночи, образ маленького Кратца, слезы родителей и тревога соседей заставляли желудок сжиматься в тугой комок, и в него при всем желании не удавалось запихнуть хоть кусочек. Здесь, в «Звезде», хотя бы царило спокойствие, и можно было еще раз обдумать вчерашние события.
Взгляд лекаря блуждал по общему залу. В Шонгау имелось с десяток трактиров, но «Звезда» считалась лучшим в округе. Дубовые столы были чистыми и гладко выскобленными, под потолком висели канделябры с новыми свечами. Несколько служанок заботились о благополучии немногих зажиточных посетителей и щедро разливали вино из стеклянных графинов.
В это время здесь сидели лишь несколько возчиков из Аугсбурга, которые ранним утром доставили грузы на склад. Из Шонгау их путь пролегал в Штайнгаден, Фюссен и далее через Альпы в Венецию.
Возчики