Владимир, так тот почти разом бутылку выдул. Потом они всей толпой у бассейна на шезлонгах валялись. День теплый был, почти жаркий. Вот прям как сегодня. Это ж редкость какая, чтоб у нас последние дни лета такие выдались.
– Да уж, – неопределенно промычал Лунин, так что понять с чем именно он выразил согласие не представлялось возможным. – Я сейчас тоже кого-то возле бассейна видел.
– Да это Яночка, она любит на солнце погреться, – улыбнулась Мария Геннадиевна. – Так про что я там говорила? Ах, да, провалялись они у бассейна до самого обеда, а после него и вовсе по своим комнатам разошлись. Только к пяти вечера оттуда и стали выбираться. Тут как раз Игорь Владимирович всех к себе в кабинет позвал, фотографироваться.
– И вас тоже?
– Меня-то с какой стати? Я в это время как раз ему поднос с кофе принесла, так он мне телефон в руку сунул и велел снимать, как они все по очереди с ним обнимаются. А потом, после всех, он с Яной сфотографировался. Скажу вам, таких шикарных пар в наших края почитай и нет больше. Я даже не удержалась, на свой телефон пару снимков сделала. Ну а потом, в шесть у них праздничный ужин начался, на лужайке, за домом. Ну мне, слава богу, самой готовить не пришлось, ради такого дела Игорь Владимирович из ресторана какого-то поваров вызвал и официантов к ним в придачу. Так что мне только следить надо было, чтобы они по дому не шастали, да не стащили чего.
– Ну и как? – полюбопытствал Илья, заинтересовавшись, что такого необычного могли приготовить специально приглашенные повара.
– Ничего, – сурово поджала губы Красильникова, – все цело осталось. У меня глаз наметанный, сразу вижу, если кто не тем делом занят.
Мария Геннадиевна пристально уставилась на Лунина, от чего он почувствовал себя вдруг крайне неуютно.
– Ну и как дальше развивались события? – смог наконец выдавить из себя Илья.
– Никак они не развивались, – отмахнулась женщина, – часа два за столами сидели, в тарелках ковырялись, да музыку слушали. Я ж забыла сказать, еще и музыкантов пригласили. Музыканта, правда, были так себе. Песен совсем не пели, а играли все больше что-то грустное такое. Хотя, что с них взять? Вы мне сами скажите, ну разве на скрипке что приличное сыграть можно?
– Да уж, – неопределенно хмыкнул Лунин. – В общем, в тот день ничего интересного не было?
– Так оно и на следующий день ничего интересного не было, – усмехнулся Николай Федорович и тут же, спохватившись, поправился, – ну, до самого вечера.
– Мы ж вообще поначалу думали, что на утро все разъезжаться начнут, – подхватила Мария Геннадиевна, – ан нет, Игорь Владимирович распорядился обед на всю толпу готовить и об ужине сразу подумать. Нам-то конечно, он не объяснял, что к чему. Дал распоряжение, да и все. Это уже потом я краем уха ненароком услыхала, как остальные промеж собой переговариваются, что мол специально над ними измывается, мог бы свое объявление и пораньше сделать.
– И что за объявление? – заинтересовался Илья.
– Так, а кто ж его