на стене ходики из красного дерева с мельхиоровыми цепочками и позолоченными гирьками. Он же ему приказал явиться к двенадцати часам. Впрочем, у него есть еще восемь минут.
Карамазов вновь углубился в чтение, пытаясь ухватиться за какую-нибудь соломинку, дающую возможность зацепиться за края исчезнувшей рукописи: Николя вкратце сообщал о ходе следствия, что ему удалось выяснить через одного своего знакомого журналиста. В селекторе раздался голос секретарши Анюты:
– Сергей Филиппович, к вам Сошенко.
Карамазов поднял глаза на часы и удовлетворенно хмыкнул: Кирилл был пунктуален.
– Пусть заходит!
Половинка высокой двери тут же отворилась, и в кабинете появился виновато улыбающийся помощник.
– Можно, Сергей Филиппович?
– Ты уже вошел, – Карамазов, не вставая с кресла, протянул свою ухоженную руку с расправленной ладонью, дожидаясь, пока Кирилл подойдет и пожмет ее. – Ну, привет, французский зэк.
Карамазову понравилась собственная шутка, и он раскатисто, чуть нервно захохотал. Засмеялся и Кирилл, садясь напротив шефа к приставному столу.
– Вы шутите, Сергей Филиппович, а нам с профессором реально было не до смеха. Мы же знаем, что иногда бывает, когда тебя в полиции сажают в обезьянник.
Карамазов перестал смеяться и погрозил Кириллу пальцем.
– Ну, ты, это, не путай Россию с Францией. Там закон превыше всего. Разобрались, извинились, отпустили. Правильно?
– Совершенно верно!
– Вот только Николя мне написал, что наш консул не очень к вам торопился. Это правда?
– Да, явился только на следующий день, когда нас и так уже собирались выпустить. Стараниями, кстати, Николя.
– Ну что я могу про такого мудака дипломата сказать. Только процитировать могу его шефа: «Дебил, бля!»
Карамазова снова развеселила его собственная шутка, но на сей раз уже и Кирилл от души посмеялся. У Карамазова зазвонил мобильник. Он глянул сначала на высветившийся номер, затем на Кирилла. Тот уже готов был встать и выйти, но Карамазов поморщился и махнул рукой:
– Да ладно, сиди! Да, я слушаю!
Карамазов развернулся в кресле лицом к окну.
– Ну, я же тебе сказал: завтра после обеда… Утром не могу, у меня совещание в РСПП… Хорошо! Я понял. Света, я же сказал, что понял. Все, пока. Я занят, у меня переговоры.
Он отключил телефон, пару секунд сидел все в той же позе, глядя в окно на тихую Варварку, затем развернулся, подъехал к столу, положил мобильник и поднял глаза на помощника.
– Ты мне вот что скажи, Кирилл. Твой профессор оценил рукопись? Действительно это Достоевский?
– Как сказал профессор Мышкин, на девяносто девять процентов да. Процент он оставляет на свое сомнение: все-таки нужно видеть оригинал – бумага, чернила, наклон пера и тэ дэ.
– Блин! Где он теперь это сможет проверить?.. – Карамазов задумался на пару минут, и Кирилл заметил, как у него вдруг загорелись глаза. – Ладно! Давай сделаем так: