она так углубляется, что мне сложно понять, к чему она ведет и с чего начала.
–Я сидела на полу, держа книгу в руках.– продолжила Полин после небольшого перерыва- В комнату вбежала мама, выхватила Евангилие и ударила меня им. Божья кара? Не думаю. Просто они опять ссорились. Папа ушел, а мама, в попытках найти свет и выплеснуть эмоции, вспомнила обо мне. Она вновь кричала и кричала, она кричала много. Затем села рядом, взяла мое лицо обеими руками и, заплакав, сказала мне, что не любит меня.
В гараж залетела птичка. Мы с Полин, оторвавшись от затянувшейся трагедии, повернулись к ней. Синекрылая листовка, сев на краюшек балки, что-то прочирикала своим птичьим голоском.
–Кажется, она попросила нас не впадать в отчаяние. Отчаяние – смертный грех. – сказала Полин, закуривая третий косяк.
–Не думаю, что она осознанное что-то промолвила. Скорее всего, ей плевать, что говорить. Она красивая, а красивым не обязательно думать.
–Ты не права. Птица – это символ возвышенности, божий знак. Возможно, это ангел, принесший нам добрую весть.
Божий знак прочирикал еще пару фраз и взлетел. Мухи, в страхе, отлетели и дали дорогу этому маленькому птенчику. Птичка, сделав пару кругов, направилась в сторону дверей, из которых валил свежий, пропахший скошенной травой, воздух.
Когда птичка пролетала между дверьми, порыв воздуха оказался проворней и развернулся назад. Двери захлопнулись и маленькая птичка камнем упала на пол. Полин побежала к ней, в надежде что-то исправить, но было уже поздно, птица умерла. Пала жертвой дверного проема.
Маленькая Полин, стараясь привести птицу в чувства, просидела так около сорока минут. Это была уже не птица, а ее собственная жизнь, которая так бездарно и грустно закончилась, не успев начаться. Мне жалко и ее, и птицу, но понимание, что я не в силах помочь обеим, душит мою шею цепкими руками и не дает даже подойти к ним. Я не смогу помочь Полин, как и она этой несчастной птице.
–Она попросила меня умереть. – сказала Полин, сев рядом со мной. В руках у нее все еще мертвая пташка. – Она сказала, что когда я умру, она сможет жить. Что я могу пожертвовать собой ради нее.
–Твоя мать больная дура, как и любая мать в этом сранном городе. В последнее время я замечаю, что Бруднесс – столица больных матерей.
–Она сказала, что мой папа – не мой папа. Что она занялась любовью с другим мужчиной и родилась я.
–Она трахалась с другим?
–Занималась любовью!
–Нельзя заниматься любовью на разок, она трахалась.
–Можно. Возможно она была так влюблена в тот момент, что открылась ему до максимума и забеременела.
–Полин, она просто потрахалась с каким-то левым парнем, потому что твой отец не слабо ей надоел. Она была пьяная, он наверняка под чем-то, по телевизору транслировали Вудсток. Слово за слово, действие за действием, раз, два, три, девять месяцев и ты родилась.
–Когда ты говоришь, все превращается в пошлость и грязь. – сказала Полин, пальцами протыкая дым вокруг себя.
Полин