упражнениях понукает. Или, к примеру же, когда вот-вот разразится алмазная буря…
Одним словом, щитам Тейо отчаянно не хватало равновесия. Его левая рука, восточная вершина, всю жизнь намного превосходила силой правую. Чтоб компенсировать разницу, пришлось повернуться к ветру боком и в то же время сотворить за правым ухом мерцающий белый кружок, хоть как-то уравновесив им токи маны. Это более-менее помогло.
Маневр Тейо знал назубок и велел себе ему следовать.
«Четыре угла. Четыре угла. Четыре угла».
Сверху, снизу, справа и слева от пары комплектов треугольных щитов образовались концентрические окружности.
«Теперь линии».
От центра к центру окружностей, соединяя их в пару ромбов, пролегли яркие белые линии отточенной мысли.
«Заполнить фигуры».
Расширив восточную и западную вершины, Тейо сотворил два ромбовидных щита – край к краю, внахлест. Теперь он был прикрыт. Теперь мог перевести дух. Но все это – лишь полдела.
«Как учит аббат, если маг-щитовик не способен прикрыть никого, кроме самого себя, скверный из него щитовик».
В строю Тейо стоял замыкающим, но, как минимум, должен был расширить щиты настолько, чтобы укрыть, обезопасить припавшего к земле, жалобно мычащего вьючного зверя и припасы на его шершавой спине.
Сделав полшага вперед, он слегка наклонился, подался навстречу ветру, навстречу угрожающе заблестевшему, заискрившемуся песку. Промедли он еще секунду, микроскопические алмазные зернышки уже иссекли бы, исполосовали одежду и кожу. Крохотные алмазы уже сейчас пронзали толстую шкуру вьючного зверя, жалобно постанывавшего от каждого укола. Чтобы расширить щиты, пришлось опереться на ветер, точно на вертикальную плоскость, а ведь такое – оно против веры, против всех догм…
«За это аббат не похвалит».
Однако трюк удался. Щиты – семь треугольных и пара четырехугольных – слились воедино, образовав большой ромб. Фигура вышла прочной, устойчивой, и защищенный ею вьючной зверь отблагодарил Тейо облегченным вздохом да новой, особо зловонной струей кишечных газов.
Успел Тейо как раз вовремя. Еще секунда – и по его щиту, и по щитам товарищей-послушников забарабанили алмазы покрупнее, величиною с градины. Взглянув налево, Тейо увидел Артуро, щеголявшего грандиозной трапецией.
«Показушничает, – мысленно проворчал Тейо. – А, спрашивается, перед кем?»
Впрочем, ответ на этот вопрос ему был известен. Вдоль строя, из стороны в сторону, прикрывшись лишь маленьким личным овалом, расхаживал аббат. Его усиленный магией голос так и гремел, веля послушникам держать строй, веля им стать геометрией. Гонимые ветром алмазы сделались еще крупнее, величиной с те самые сливы к празднику солнцестояния, и – тук-тук-тук – били в ромб Тейо один за другим. Вот семь, а то и восемь, угодили в щит разом. На миг Тейо охватил страх – боязнь, отвлекшись на их удары, не удержать построения, – но он совладал с собой, вновь подался навстречу ветру и запел, укрепляя щит.
Вот