чем обычно.
– Я думал, это он.
– Рейс Алкайтиса отложили. Рядом с отелем никто не ошивался, ты не видел?
– Ошивался?
– Может, ты заметил что-нибудь подозрительное. Это случилось как раз около часа назад.
– А. Нет.
Пол уже не смотрел на него – еще одна его раздражающая привычка; почему он всегда отводит глаза, когда Уолтер с ним разговаривает? Вместо этого Пол уставился на Леона, а тот, в свою очередь, смотрел на окно.
– Пойду проверю, не нужны ли Винсент новые кеги для пива, – сказал он.
– Что именно было странным? – спросил Рафаэль.
– То, что он расспрашивал про гостей. С чего бы вдруг он стал узнавать, кто приедет в отель той ночью?
– Для сотрудника отеля не самая плохая идея посмотреть список гостей, войти в курс дела. Ну, чисто теоретически.
– Хорошо, допустим, так. Но он посмотрел ровно на то место на стекле, где была надпись, прямо с порога, и на цветок в горшке. Не думаю, что рододендрон так сильно бросался в глаза, – сказал Уолтер.
– Мне кажется, он явно выбивался на общем фоне, – возразил Рафаэль.
– Но разве это первое, на что обращаешь внимание? Тем более ночью? Когда ночью заходишь через боковую дверь в лобби, сначала видишь двойной ряд колонн, потом кресла со столиками, потом часть стеклянной стены…
– Он же делает уборку в лобби, – сказал Рафаэль. – Естественно, он лучше всех знает, где должны стоять горшки с растениями.
– Скажу честно, я ни в чем его не обвиняю. Просто мне так показалось.
– Я понял. Поговорю с ним. Что-то еще?
– Нет, все. Последние часы смены прошли абсолютно спокойно.
Последние часы смены.
К четырем утра Леон Превант начал зевать. Пол был где-то в глубине отеля – мыл полы в коридорах со служебными помещениями. Уолтер дописал отчет и сверился с контрольным списком. Он то и дело оглядывал лобби, пытаясь выбросить из головы навязчивые мысли о граффити. (Что может означать надпись Почему бы тебе не поесть битого стекла, если не пожелание смерти?) Ларри стоял у двери с глазами навыкате. Уолтеру захотелось подойти к нему и поболтать, но он знал, что в свободные часы Ларри медитировал, а когда у него округлялись глаза, он считал вдохи и выдохи. Потом он подумал, не подойти ли к Винсент, но было бы странно, если бы ночной администратор торчал у барной стойки в присутствии гостя, поэтому Уолтер предпочел неспешно осматривать лобби. Он поправил рамку с фотографией на стене у камина, проверил пальцем, нет ли пыли на книжных полках, и развернул рододендрон, чтобы его листья получше прикрывали наклеенную на окно бумагу. Потом он вышел подышать прохладным ночным воздухом, пытаясь разобрать звуки лодки, хотя и знал, что еще слишком рано.
В четыре тридцать Леон Превант встал и, зевая, побрел к лифту. Спустя двадцать минут приехал Джонатан Алкайтис. Как обычно, Уолтер услышал шум лодки задолго до того, как она возникла на горизонте. Мотор неистово ревел в ночной тишине, а на воде задрожал свет