болеть со мной одной судьбой,
в мою без веры высохшую душу
своей любовью двери отвори
и ты одна поймёшь, что мною движет.
Родная, сядем ближе, станем ближе.
Поговори со мной, поговори.
«Я вижу всё чаще и чаще…»
Я вижу всё чаще и чаще:
осевшее небо во мгле,
под долгим дождём моросящим
меж будущим и настоящим
иду я по скользкой земле.
Один я и негде укрыться,
и нет ни пути, ни огня,
везти не берётся возница
и лишь безразличные лица
преследуют всюду меня…
Прозрение многих ко многим
приходит к нам только теперь.
К реальности надо быть строгим:
товарищ потерян в дороге
и нет тяжелее потерь.
Движение необратимо —
мы верили, дух затая.
Иду, – а дорога, вестимо,
пытается неотвратимо
вернуться на круги своя.
«По наказу лицемеров сытых…»
Н.Ш. и другим воинам-«афганцам» —
моим бывшим пациентам.
По наказу лицемеров сытых,
успокоившихся у Стены,
выполнили долг вы за убитых,
на носилках возвратясь с войны.
Мальчики! Безногие герои!
Счастлив тот, кто остаётся жив,
если рядом мина яму роет,
лишь твоё здоровье одолжив.
Вы ушли, не долюбив, в солдаты,
чуть не в срок оставили свой взвод,
чтоб, оглохнув в тишине палаты,
испытанье вновь продлить на год.
В поздний час, когда мужчина плачет,
зубы сжав, или ничком – навзрыд,
боль слезой из раны выйдет, значит
и гнойник душевный будет вскрыт.
Ляжет боль как знак одноязычий
жёлтыми полосками на грудь.
Ноги, почку, часть мужских отличий —
нам уж это, право, не вернуть.
Пальцев не вернуть недостающих,
остальное – просто ждёт свой час.
Не оставь же, мужество, живущих
и бессилье отведи от нас.
Ослепляют белый и багряный —
на халат стекающая кровь,
запах опьяняющий и пряный
встречи с вами мне напомнит вновь.
Помню мышц торчащие лоскутья
и чернеющий некроз культи…
Кинула судьба на перепутье
поседевших, сбившихся с пути.
Никогда вас не ждала награда —
только письма из родимых мест,
в них в одной палате жили рядом
верность жён с продажностью невест.
Знали цену мы мужских истерик
и прощали многое потом, —
где, солдат, ты свой отыщешь берег, —
в водке ль, захлебнувшись полным ртом?
Только к мамам возвращайтесь смело:
вечна их любовь и нет новей.
Мать-Россия, как же ты посмела
бросить на геройство сыновей?..
«Никогда я не верил в Бога…»
Никогда