вдруг снова оживился немец.
– Зачем?
– Они ещё совсем дети, и без помощи взрослого им будет трудно, – запальчиво ответил Крамер. – Тем более в чужой далёкой стране… Я и сына своего поищу!.. Он ведь тоже попал в плен… Я уже говорил…
– Странно… Вы антифашист, а ваши родственники и сын… – запнулся Жогов, не желая обижать старика. Он знал, что подобные случаи среди немцев крайне редки и могут восприняться с обидой или непониманием этим горячим антифашистом: ведь родственников у него, кроме двух племянников, не осталось. –Я подумаю и что-нибудь попробую предпринять, но ничего не обещаю, – поставил он точку в разговоре.
Но и этой фразы хватило, чтобы воодушевить старика: он преобразился, и в его глазах снова появился огонёк надежды. Жогову сразу вспомнилась Сашко на первом приёме – у неё были точно такие же глаза! И вот пожалуйста: какое странное и неожиданное стечение обстоятельств!.. Проводив взглядом удалявшегося из кабинета немца, офицер повернулся к женщине и грустно улыбнулся.
– Вы знаете, Анастасия Ильинична, я только что по-настоящему осознал, что всё мною задуманное – ничего не стоящая авантюра! – в его голосе звучали виноватые нотки.
– Почему?
– Потому что… потому что я безрассудный и наивный идиот, возомнивший о себе, что я всесилен! –с горечью выдохнул он. – И, вообще, зря мы сюда приехали…
– Нет, не зря! – с металлическим звоном отреагировала на его слова секретарь-переводчик. – И вы сами об этом недавно сказали!..
– Что сказал? – не понял полковник.
– Что так распорядилась судьба!.. Я узнала о смерти сына и обрела нового!
– Ах, да, простите, – снова виновато произнёс он. – Простите! Кстати, я вот что ещё забыл сказать вам, Анастасия Ильинична: Бородина… то есть вашего, так сказать, приёмного сына Николая, выпустить отсюда, из фильтрационного пункта, не получится.
– Почему?
– Потому что в этом случае мне придётся писать на него рапорт и отправлять его вместе с его документами к своему начальству, – ответил Жогов. – А оно, безусловно, сверит личность на фотографии вашего приёмного сына с фотографией настоящего Николая, которая хранится в архиве… И как будут развиваться дальнейшие события, предсказать несложно… Не забывайте, Анастасия Ильинична, ваш сын был разведчиком, а его фамилия, имя и отчество в настоящее время принадлежат другому человеку – это подозрительно!.. Тем более что многие из начальства знали его в лицо!
– Но мы-то ведь знаем, что и как… и можем подтвердить…
– А вот этого делать совсем не надо! – повысил голос полковник. – А то события могут получить совершенно непредсказуемый оборот!.. И не только для него, но и для нас!.. Подтвердить-то его рассказ мы подтвердим, но надо, чтобы ещё и нам поверили!
– Неужели могут не поверить? – удивилась женщина.
Жогов дёрнул плечами.
– Всё может быть, – тихо сказал он и, выделяя интонацией