не хуже той, что я оставила на кладбище.
– Это что?
– Это, Машенька, прислал цесаревич.
Ответом супругу стал приоткрытый рот и хлопающие глаза. С какого, простите, черта? Я ему что – авансы раздавала?
– И вот это…
«Вот этим» оказывается приглашение на бал, который состоится через четыре дня. Все там же, в Кремле…
– Ёжь твою рожь!
– Не слишком дипломатично, но верно по сути.
– И что теперь делать?
Храмов развел руками.
– Судя по всему, его высочество заинтересовался вами, Машенька.
Дальше генерал-губернатор дипломатично сделал вид, что не слышал адреса, по которому я послала цесаревича.
Заинтересовался он! Ага, два раза!
Ему не Маша Горская интересна, а единственная женщина, которая перед ним не расстилается в восторге плюшевым ковриком. Что – не так?
Это же психология. Положи рядом с котенком игрушку – и ему будет плевать. Попробуй отобрать эту игрушку – и тебя тут же настигнет возмездие в виде кошачьей лапы. Надо было сразу идиотский восторг изображать, надо!
Не додумалась.
Дура.
А теперь что делать?
– Ничего, – мрачно отозвался Храмов. – Уезжать побыстрее, благо моя должность не предполагает долгого отсутствия в Березовском.
Я злобно зашипела.
– Может, мне его изнасиловать?
– Цесаревича?
Храмов посмотрел дикими глазами, потом понял, что я шучу, и рассмеялся.
– Ох, Машенька…
– Я не шутила.
Я как раз представляла, как пристаю к цесаревичу, хватаю его за воротник, применяю прием… и дальше все по тексту. Какому?
«Камасутры» начальника.
Залюблю так, что ноги таскать не будешь, гад! Отловлю, вылюблю, выкину… Кто сказал, что бабы не могут мужиков насиловать? Даешь феминизм! И сто пятьдесят оттенков… неважно какого! Все равно – не отвертятся!
Гр-р-р-р-р!
Вот мало мне проблем было, так еще и это?
– А что с покушением?
– Сообщим Романову.
Я снова помянула несчастного ежика. Нет, ну что за жизнь? Не убьют, так вылюбят! И еще неизвестно, что хуже.
Да, цесаревич Василий. Молодой, красивый, при короне в перспективе… стать фавориткой?
Да лучше сразу удавиться! Оно безболезненнее будет! Тут и магия не поможет, прикопают под кустиком и скажут, что он уж сорок лет из меня растет!
Неужели непонятно?
Тут и государственные интересы, и собственные расклады юртов… лезть в это? Пытаться привязать к себе пресыщенного жизнью человека, которому все уже не по разу предлагалось?
Это даже не наивно. Это смешно, глупо и нелепо. И я этим заниматься не буду. У меня свое дело, свои родные, свой ребенок… скоро два будет. И вы хотите, чтобы я…
– А если потребовать осмотра лейб-медика?
Храмов задумался.
– Вы точно беременны, Машенька?
– Уверена.
– Вам может стать плохо на балу.
Я хлопнула в ладоши.
– Сергей Никодимович, вы такой умница!
Ни