что «позитивные» чувства, которые приходят с успехом, каким-то образом связаны с тем, что мы учимся новым способам поведения, тогда как «негативные» чувства, к которым приводят неудачи, заставляют нас запомнить, как себя вести нельзя. Однако, хотя с этим можно согласиться применительно к некоторым животным, идея «научения положительным подкреплением» неспособна объяснить огромное количество примеров человеческого научения, потому что, когда наша цель – обрести более глубокое понимание чего-либо, неудачи часто помогают больше, чем успехи.
Мы вернемся к феномену научения в главе восьмой, а здесь сосредоточимся скорее на том, как люди приобретают новые цели, чем на том, как они учатся их достигать. И поскольку взрослый разум – штука очень сложная, для начала взглянем на детей.
2.2. Привязанность и цели
Большинство самых сильных эмоций мы испытываем, когда находимся рядом с людьми, к которым привязались. Когда нас хвалят или отвергают люди, которых мы любим, мы не просто ощущаем удовольствие или неудовлетворенность; вместо этого мы склонны чувствовать гордость или стыд. Конечно, некоторые функции ранних привязанностей ясны: они помогают молодым особям выживать, обеспечивая питание, комфорт и защиту. Однако в этом разделе мы изложим аргументы в пользу того, что конкретно чувства гордости и стыда могут играть уникальную и своеобразную роль в том, как у людей формируются новые ценности и цели.
Большинство млекопитающих уже вскоре после рождения способны передвигаться и следовать за своими матерями, но люди являются исключением из этого правила. Почему у человеческих младенцев установились более медленные темпы развития? Конечно, отчасти причина в том, что их более крупному мозгу требовалось больше времени для достижения зрелости. Но также, поскольку более мощный мозг привел к появлению более сложных сообществ, у наших детей уже больше не было времени учиться на индивидуальном опыте. Вместо этого мы перешли к более эффективной форме обучения – передаче огромных объемов культурной информации напрямую от родителей к ребенку. Короче говоря, с тех пор мы научились узнавать новое «из рассказов»! Однако это стало возможным лишь тогда, когда наш новообретенный крупный мозг разработал более мощные способы репрезентации знаний, а затем «выражения» этих знаний способами, которые в конечном итоге привели к появлению языка.
Чтобы передача знаний от родителей к ребенку стала возможной, каждая сторона должна обладать эффективным способом привлечения и поддержания внимания. Конечно, у наших предков уже были навыки, которые помогали этого добиться; например, потомство большинства видов животных с рождения умеет издавать писк или визг, который способен пробудить их родителей от самого глубокого сна, – а в мозг родителей встроены механизмы, которые заставляют их реагировать на эти звуки. Например, родители испытывают сильное беспокойство, когда перестают понимать, где находится их детеныш, в то время как у детеныша есть врожденный инстинкт, который заставляет