услугу. И как смешно было бы, ежели улитка вздумала бы благодарить за это. Ведь ее можно раздавить без раздумий, как только выполнит она предназначенное.
Голос омиоодши при этом был совершенно равнодушен. Ни теплоты, ни холодности, ни насмешки не прозвучало в нем. Это был голос ученого, что говорил о вещах так, какими были они на самом деле, без оценки, без эмоций.
Но в следующий миг омиоодши доказал, что больше он все же, чем просто холодный ученый. Омиоодши распахнул плащ свой, и белая бумага затанцевала в воздухе, словно листья дерева на ветру. И пока она бесконечно медленно падала на палубу, он присел над ней с кистью в руках. Лист бумаги упал прямо перед ним, и маг замер на мгновение. Все присутствующие завороженно следили за ним.
А он быстро нанес на бумагу иероглифы, пять вертикальных строк.
Стихи. Записаны они были без чернил и все же явственно темнели на бумаге.
Молча поднялся на ноги омиоодши, перевесил сеть через левую руку, а правой бросил пред собой листки промасленной бумаги. Они затрепетали, словно были птицами, взлетели над бортом и опустились на гладь озера. Маг проговорил слова заклинания на смешении языков Too и Ниппона, пальцем нарисовал незримый знак на лбу и… прыгнул.
Его прыжок был в пять раз мощнее, нежели прыжок молодого воина. Омиоодши попал ногой на первый лист, что плавал по волнам озера, пружинисто подскочил и взлетел к небесам, чтобы опуститься на следующий лист. Спустя лишь несколько мгновений его поглотили надвигающиеся сумерки.
Капитан первым пришел с себя. Стряхнув оцепенение, наклонился он над листом белой бумаги с черной чернильной надписью. И не отважился капитан поднять этот листок.
Укиоо прочитал стихи столь громко, что услышала их Изо:
На корабле в пути,
Где каждый чужд тебе,
Встречаешь старого знакомца.
Цветок осени,
Который не забудешь с годами.
На берегу озера Бива черный конь ожидал своего хозяина. Не бил он в нетерпении копытом, не встряхивал гривой, лишь стоял недвижимо в ожидании. Коня могли бы счесть больным. Но оказалось бы это мнение ошибочным: был исполнен он энергии, но энергии той, которую возможно контролировать. Как человек способен развивать особые силы, так и животное способно освободиться из пут примитивного своего существования. Животное может сделать шаг в сторону сознания человеческого, не превращаясь все же в человека. Так и человек способен сделать шаг в направлении бога, не становясь при этом совершенно божеством. Животные, что изменяются неконтролируемо, часто превращаются в иоокаев, причудливых сущностей, несущих несчастья и повергающих человека в смертный ужас. Животное, что обретается под защитой омиоодши, преображается под контролем его. Животные не могут понять учения Инь и Ян, как понимает его человек, но великий омиоодши может научить чувствовать их основы учения.
Господин, которого ожидал конь, пришел с озера. Огромными прыжками преодолел он водные просторы. В сети на его руке переливались медью и золотом живые шары.
Омиоодши был серьезен.