просто растерялась, – сказала я.
– От чего? – спросил он, так и не подняв голову.
– Я думала о другом, вместо того, чтобы внимательно слушать Вас.
Он сложил свои конспекты в портфель, а затем все же посмотрел.
– Я больше так не буду.
Боже, как же вышло по-детски! Профессор улыбнулся и погладил меня по голове.
– Николаева, что за детский лепет? Ты для себя учишься, а не для меня. Будь внимательнее.
Он ушел, а я осталась стоять, как вкопанная. Я и в самом деле застыла, никак не могла сдвинуться. Как он мог так просто ко мне прикоснуться?
– Марфа, что застыла?
– Ир… Он погладил меня по голове…
Взрыв хохота едва не оглушил меня.
– Марфа, твою дивизию… И что? Боишься залететь? Ну, ты даешь. Погнали уже.
Той ночью мне снились совсем невероятные сны. В котором были крепкие мужские руки и мое тело без одежды. Это было очень непривычно. Я никогда такого не видела и не ощущала, но чувствовала будто все мое тело просило о большем, чем просто прикосновение к волосам.
Меня насквозь пронзали тысяча маленьких иголок, и в районе ниже пупка, было наибольшее количество. Там сосредоточилось и боль, и непонятное приятное чувство. Мне хотелось прикоснуться к тому месту, но я не смела, так как мама запрещала даже смотреть туда. Я не знала, что со мной. Почему все тело горит и хочет чего-то, что мне неведомо. Я все крутилась в кровати и никак не могла подавить свое непонятное состояние.
На утро пришли те самые дни. Мама называла их грязными, такими они и были. В эти дни я всегда чувствовала себя плохо. Мама говорила, что в этот период надо постоянно молиться. Потому что, чем больше будешь молиться, тем больше выйдет из тебя все плохое.
Меня постоянно тошнило и сильно болела спина. Я ненавидела, когда происходило такое. На биологии нам рассказывали, что это менструация. Я горела со стыда, когда проходили тему человеческой анатомии, ведь в классе были и мальчики, а учителю было все равно! После того как я рассказала маме, то пробыла дома неделю.
На утро, заметив мое состояние, мама скривила губы и со стуком поставила тарелку каши на стол, едва не расплескав содержимое.
– Ты молилась? – грубо спросила она.
– Да, – кивнула я.
– Одеяла ты знаешь где.
Также в эти дни, мне запрещалось спать в кровати. Я могла спать только на полу с тонким одеялом. Если я что-либо испачкаю, мама позже жестоко наказывала.
Средства личной гигиены она хранила в отдельном шкафчике. Она выдавала мне их, как только прошу, самой мне никогда не разрешалось брать. После всех процедур, мне приходилось полностью промывать ванную хлоркой. Также, мыться мне можно было только холодной водой, таким способом я закаляла свое тело, давая сопротивлению грязи.
В университет я пришла в плохом настроении. Еще стояла пасмурная погода.
– Марфуша! – ко мне подбежала радостная подруга и мы обнялись. – Что недовольная такая? О, смотри!
Я обернулась назад посмотреть, что ее так привлекло.