Плачет, а служба все равно идет – ровно, степенно. Священник не нарадуется: никто больше не всхлипывает, ничто его не отвлекает, прихожане, если и есть, молятся, свечки зажигают, прикладываются к образам. Все хорошо. Одного жаль – рай потерян.
Чего человеку не хватает, или Не самый плохой праздник
У Лени Короткова всё было. Ну всё. Семья? Да отличная была семья. Жена одних с Леней лет, но чудесно выглядела, как студентка. Сохранила блеск в глазах и смеялась как девочка. Дети – два крепыша, три и пять, мальчишки, краснощекие, серьезные боровички. Секс? Ну соответственно, жена его была женщина азартная, да он и сам был не дурак. Работа? А куда без работы. Леня руководил одной небольшой компьютерной фирмой, работали в ней всего четверо человек, в прошлом все его однокурсники, четвертая (однокурсница) вела у них бухгалтерию. И всем четверым через несколько лет существования фирмы хватило на покупку просторной квартиры, машины, оставалось и на путешествия в любую точку планеты. К тому же Леня свою работу любил, потому что в душе был заядлый компьютерщик – и программист, и спец по «железу», – а при словах «переформатировать жесткий диск» начинал подскакивать и потирать ладони. То есть было всё у человека. А заскучал.
«Церкви! Веры! Бога у него не было!» – закричат читатели, воспитанные на литературе Толстого и Достоевского. Но Леня тоже был на ней воспитан, поэтому Бог у него был. И в церковь он ходил. Раз в два месяца обязательно. А на Пасху и Рождество исповедовался у батюшки, каялся, потом причащался, потом читал благодарственные молитвы, потому что и молитвослов у него тоже имелся, и иконки на работе над компьютером висели, ну, всё путем. И все равно – скука.
Делать нечего, поехал Леня к старцу, в Печоры, к отцу Иоанну Крестьянкину, помолился в пещерах, прожил там два дня – и чудо! Старец даже принял его, хотя давно никого не принимал, но Лёне просто чудовищно повезло. Он встретил в Печорах свою давнюю знакомую, Ирку Козлову, она, оказывается, тоже обратилась, переехала сюда десять лет назад из Москвы, чтобы быть при старце, начала писать иконы и знала все ходы и выходы в монастыре. И вот эта-то Ира Леню узнала, вспомнила и провела его тайными тропами к батюшке, прямо в келью, потому что, как объяснила Ирка Лёне, сегодня келейничал отец Амвросий, а он по гроб жизни ее должник. И отец Амвросий их действительно пустил. Конечно, ненадолго, пять минут! Старец очень болен. Леня зашел. И так и сел. Старец был не просто болен, он явно был еле жив. Хотя лицо было, конечно, очень доброе и ласковое, немножко похожее на Деда Мороза, но все-таки совсем, совсем старенькое. И Леня не решился ни о чем у отца Иоанна спросить. Как-то не посмел. Точнее, глядя на него, сидящего в большом кресле и даже не способного привстать, Леня всё в этот момент в общем понял. И просто сложил руки и подошел под благословение. Отец Иоанн назвал его по имени, хотя Леня не представлялся, но это было даже неважно, благословил и сказал довольно горячо для столь преклонных лет:
– Бог благословит! И всё подаст тебе, всё, что будет нужно и полезно твоей душе,