он постепенно приходил в себя. И, когда силы вернулись в ослабевшее тело, Тир обнаружил, что на нем нет одежды, кроме набедренной повязки из куска шелковой парашютной ткани завязанной грубым узлом вокруг бедер. Он решил взобраться на верх, где маленькой цевкой шелестел песок, поднятый ветром. Стал карабкаться по предательски сыпучему уклону, оставляя глубокие борозды от рук и ног. Но каждый раз, когда к вершине оставалось полпути, его внезапно тянуло вниз. Неизъяснимая усталость жаждой вливалась в каждый мускул, и Тир, вконец измученный, сел на горячий песок, ожидая неизбежного конца.
Шелест песка, завывание ветра наверху, сливались теперь в едином напеве обреченности. Тир слушал пение, безразлично поддаваясь ожиданию гибели.
Песня пустыни продолжалась с каждой пройденной минутой, становилась громче, острее. Тир внезапно почувствовал, что жажда стала отходить куда-то в воспоминание, усталость потянулась следом. Так продолжалось с добрый локоть пути тени от головы Тира, что продвинулась по песку. Усталость вдруг ушла, казалось, насовсем,
уступив место отчаянной жажде жизни. Тир в бешенстве вскочил на ноги. Ощущая прилив бодрости, он остервенело бросился на бархан. Силы оставили его на самом
гребне песка. Но пустыня опоздала. На этот раз Тир рухнул без чувств на вершине. Когда он пришел в себя, солнце уже касалось горизонта, изрядно растеряв свой жаркий свет. В вечерних его лучах Тир выглядел жалким творением живой Природы. Грязный кусок
серой ткани чуть касался тела, болтаясь на бедрах. Те, кто приговорил принца Лакии на медленную смерть среди ада песков, позаботились об этом, не оставив ничего из одежд.
Тир тем временем ощупал себя, кожа не успела сгореть, сказался недавний загар, ссадин и ран не было. Болела только голова. Темень ныла, видимо, сильный удар пришелся по ней. Отогнав боль, Тир развязал узел, снял повязку с бедер, затем аккуратно обмотал тканью голову. От этого голова стала меньше болеть, а запекшуюся кровь на темени поддерживали теперь не только волосы. Покончив с этим, он стал сосредоточенно искать причины случившегося. Тихо скулил ветер, шурша песчинками на вершинах барханов. Солнце почти скрылось за сплошной линией волнистых песков. День
догорал. В воздухе появились первые приметы прохлады, что пришли с заходящим солнцем. Завывание исчезло, легкий вздох ветерка чуть теребил грязную копну волос, выбившуюся из повязки на голове и осыпал плечи песчинками, словно солью.
Охватив голову руками. Тир сел на песок. Покой постепенно возвращался к нему. Наконец он обратил внимание на кровоподтек. Пальцы осторожно нащупали запекшийся сгусток крови под тканью, сплошным комом склеившей волосы. Удар пришелся вскользь, что уберегло череп и спасло Тира от смертельного исхода. Злость волной захлестнула рассудок. Тир вскочил на ноги, песок тут же мягко обнял ступни до щиколоток.
– Ты