они даже не знают, где в России находится крест!..
– И где крест? – изнывает внучка.
– Поперечина – Урал, – как само собой роняет бабушка.
Лицо её грустно. Дометеливая Шкловского, эрудицию интеллектуалов и гордыню вообще, бабушка разжевала кривоумный термин и выплюнула. Потом, успокоившись, добавила:
– Крошечный лысенький умничек на полном серьёзе написал: «Женщина может возвысить человека». Это кто человек? Он не умел делать текст, поэтому слыл осведомлённым и тонким. Толстому, говорит, чеховская Душечка идеалом женщины казалась. Да Толстому, чтоб столько написать, нужна была рабочая обстановка и спокойная душа. Он бы перемолол под это дело любую женщину. Любую довёл бы до идеального состояния… Душечка – это душа писателя, а не идеал женщины. Почему никто до сих пор не понимает, что Чехов вымечтал Душечку, так сказать, ну-хотя-бы-на-бумаге, покуда любил актрису. Наши классики как попадут под каток душеведа, так потом лет сто не разгребёшь, всё шипеть будут: он внёс, он дал, он почувствовал. И особенная фишка: он хотел сказать. А этот, малютка наш долгожительный, дробил и крошил тексты на абзацы, когда ленился приклеить рему к теме, или рука сама дрожала от страха, что выдаст его тривиальность. Абзацы, видите ли, изобрёл!.. Но он мощно всех надул, очень мощная мистификация. Вампир и безбожник, интеллектуал безграмотный. Слава Богу, что теперешним добрым литературным молодцам за неосведомлённость памятников не поставят.
– А что случится? Какова теперь плата за неосведомлённость? – улыбается внучка, полагая, что всё это – очередной чайный трёп очумелой старой зануды.
В ответ бабушка тоже улыбается и чудесным глубоким голосом, полным и смирения, и терпимости, ласково говорит:
– Смерть.
Я положил бы эту книгу, Мария, на твою постылую могилу. Пусть она станет твоим надгробием. Ты думаешь, меня волновало твоё тело, замотанное в капусту средневековых тряпок? Чего я там не видел, под этими тяжёлыми душными юбками!..
Графиня! Вы знаете, что воду не только пьют? Ею моются. Правда, это чисто русский обычай. Знаете, есть такие выносливые народы, – славянские. Они тоже христиане. У них имеются, только не надо падать в обморок, – бани! Как в нашем достославном Риме времён императоров-симпатяг и злодеев из народа.
Но ничего: истинное просвещение когда-нибудь придёт и в Европу!
Надеясь отвлечься, Джованни до чёртиков живо представил себе абсолютно фантастическую картину: его рукопись формуется в огромный кирпич и тут же бешено размножается. Ап! и вся масса кирпичечных близнецов улетела под облака, зависла, а потом медленным каменным градом на всю грешную землю просыпались каменные книжечки – и просвещённые народы чудесно прочитали то, что сегодня утром дописал Джованни. И все узнали, что разбить одну великую любовь на сто осколочков, осыпочков, ошмёточков есть единственный выход, чтобы хотя бы дожить до смерти, не разорвав своими когтями своего сердца.
Вот бы нашёлся умелец-негодяй, кто избавил бы