но заставила себя не останавливаться. Она добежала до витрин магазинов, осмотрела рану на свету: глубокий порез с покрытыми инеем краями.
– Что за… – Габриэла зажала кровоточащую рану рукой.
Яркая неоновая вывеска над ее головой вспыхнула и погасла. Тьма, скрывавшая улицу, заструилась по земле к ногам Габриэлы. Ночь была теплой, но она могла поклясться, что чувствует холод, исходящий от темноты. Сейчас, как никогда, она пожалела, что рядом нет верного друга – старого мотоцикла, с которым они были так долго вместе. Сейчас можно было бы включить зажигание и умчаться прочь. Но мотоцикл давно пылился на стоянке, забытый и покинутый.
– Это сильнее нас, – сказала Надин. Женщина стояла вдали от мигающих витрин. Ее окружала тьма. – Как ты не поймешь, что нет смысла сопротивляться. Мы для них словно подопытные животные, над которыми ты раньше проводила эксперименты. Если тебе станет легче, то относись к этому, как к неизбежному злу. Тебе ведь не привыкать.
– Отстань от меня! – почти плаксиво взмолилась Габриэла, но тут же заставила себя собраться.
«Все это не по-настоящему, – сказала она себе. – Все это какой-то розыгрыш».
– Подумай о плюсах, – продолжила Надин, приближаясь к ней. – Ты сможешь продолжить свои исследования. У тебя будет столько времени, сколько ты захочешь…
– Почему же ты уходишь от своего хозяина? – спросила Габриэла, продвигаясь в сторону, где еще продолжали светить витрины, но они уже начинали мигать и гаснуть.
– Я жила слугой слишком долго, – Надин вышла на свет. Окружавшие ее тени остались позади. – Я хочу вспомнить, что такое быть человеком, и прожить то, что мне осталось.
– Почему ты думаешь, что я не хочу того же?
– Я не думаю. Если честно, то мне нет до тебя вообще никакого дела. Хочешь кого-то винить, вини Гэврила, – она обернулась, словно в темноте мог находиться ее хозяин. А может, и находился? Габриэла вздрогнула, решив, что глаза подводят ее. Тени задрожали, сформировали образ.
– Не сопротивляйся, – сказал силуэт без лица, а в следующий момент яркий свет фар случайной машины разорвал темноту, прогоняя видение.
Тени метнулись прочь. Габриэла могла поклясться, что слышала их крик. Случайная машина вильнула в сторону, к тротуару. Или не случайная? Колеса перепрыгнули через бордюр. Надин обернулась в тот самый момент, когда машина ударила ее, подмяла под себя, подпрыгнула на изуродованном теле и так же неожиданно, как и прежде, вильнула в сторону, чтобы не сбить Габриэлу.
Все это произошло за пару секунд, но Габриэле казалось, что время остановилось. Она не смогла разглядеть лицо водителя – сознание вернулось, когда машина уже мчалась прочь. Габриэла видела ее красные огни. Затем она посмотрела на Надин. Ее ноги были сломаны. Виднелись белые кости. Колеса переехали грудь, разодрали платье, оставив черные кровоточащие следы от покрышек. Плоть в этих местах была содрана. Левая грудь свисала на асфальт бесформенными ошметками. Под бездыханным телом расползалась лужа крови. В стеклянных глазах застыла растерянность.