голоса. Один – девичий, второй – задорный, мальчишеский… Игнатко, что ли? Похоже, он.
– А вы ведь в Плесово, да?
– В Плесово… А ты откуда знаешь?
– Да уж знаю. Это вы с этаким-то войском!
– Дак, воевода-князь с нами… Едет на встречу к самому государю!
– К государю? Да иди ты!
– Ой, будто не слышала, что царь-государь на войну? Свеев будет воевать, так-то!
– Да слышала… Но думала – врут. Люди ведь, знаешь – языки что помело.
– А ты не такая?
– Не такая. Я умная.
– Вижу, какая умная. Эвон, под глазом-то… Ну, ладно, ладно, не обижайся.
– Да я не обидчивая… Какие у тебя ресницы! Долгие, как у девы… Можно, я их потрогаю?
– П-потрогай… ага… ой…
Послышался смачный звук поцелуя. Бутурлин перевернулся на другой бок и хмыкнул: повезло же отроку! Может, и сладится там, в шатре, что… Или на сеновале…
– Как ты целуешься славно…
– Ты тоже славный… Пойдем-ка… пойдем… А то мне одной страшно! Там ваши, говорят, мертвяков привезли. Правда?
– Правда. Двух дев, убитых. В Плесове, может, узнают…
– Убитых? Жуть-то какая, господи!
Как и собирались, утром выехали с зарею. Выспались, наскоро перекусили кашей, разобрали шатры, покидали в телеги – все в охотку, со смехом, с прибаутками-песнями. А вот уже и послышалась зычная команда:
– Становись! Нале-ву! Шагом… арш!
Впереди – знамо дело – авангард во главе с сотником Бутурлиным, за ним – княжеский возок с охраной, потом рейтары, стрельцы… Воинство!
Едва только тронулись, как над соснами, за холмами, выкатился-показался сияющий краешек солнца. Лучи его позолотили лица, отразились в шлемах и наконечниках пик, взорвали утренний прозрачный туман сверкающим золотом, так что стало больно глазам. Народ радовался: солнышко теплое – к доброму дню. Лето нынче выжалось холодное, смурное, дожди надоели всем.
– Ты почто лыбишься-то, Игнат? – подмигнув улыбающемуся отроку, с усмешкой поддел Никита Петрович.
Парнишка повел плечом и еще больше прищурился:
– Так славно! Теплынь. И дожди вроде как кончились.
Ехавший рядом Ленька тряхнул рыжей шевелюрой:
– Чай, скоро и поход! Правда, господине?
– Да уж, – погладив эфес сабли, Бутурлин важно покивал. – Так оно и есть. Для того ведь струги-то и выстроены. На все войско!
– Славно! – одобрил Игнат. – Чай, на стругах-то все лучше, чем пешком.
Стрельцы вновь затянули песню. Солнце поднялось еще выше и, кажется, совсем скоро засияло уже над головами, и как-то вдруг очень быстро по левую руку показалась синяя гладь реки.
Дорога как раз и шла вдоль реки, путь был хороший, наезженный и плотный, копыта коней не проваливались в грязь, что позволило еще больше прибавить ходу. Да, собственно говоря, торопиться-то было некуда: через пару часов пути на крутояре показалась красивая деревянная церковь.
– Святого Дионисия храм, – сняв шапку,