разноцветными точками.
Пока мы с Мери были увлечены бессмысленным обсуждением чьих-то умственных способностей, зал наполнился учениками, преподавателями и активистами-родителями, вызвавшимися вести за нами «новогодний дозор». Диджей поприветствовал всех звонким голосом и передал микрофон директору школы миссис Салес.
– Да сколько же можно говорить? – недовольно пробубнила Молли, оказавшаяся рядом с нами. – Этой женщине нельзя давать в руки микрофон. Я танцевать хочу! Эй, Мери, видела наряд Холли Спайс?
– Ага, – шепотом ответила моя подружка, попивая компот из сухофруктов. Наверняка, она представляла, что пьет какое-нибудь дорогое шампанское. – Когда похудею, смогу надеть на себя что-нибудь подобное. Я обязательно похудею!
– Я слышала, что на прошлой неделе мистер Харрисон выгнал её с занятия по физкультуре! Вместо белой футболки на ней был короткий топ, а на пупке светился пирсинг!
Мой недовольный вздох растворился под гул аплодисментов и громкой торжественной музыки. Микрофон (ура!) снова перешел к диджею, и пока он обещал всем зажигательный вечер под самую популярную музыку, к нам подбежала Ненси и случайно наступила на платье Мери.
– Ох, прости! В потемках и без очков крайне сложно… Слушайте, вы видели наряд Холли Спайс?
– Да вы что, издеваетесь что ли?! – не выдержала я. – Сколько можно?
И тут под Snoop Dog и David Guetta к самой ёлке проворно начали выползать популярные девочки из старших классов, прославившиеся среди учащихся скандальными выходками, за которые их давно бы выперли из школы, не будь родители так щедры на спонсирование. Та, о которой мне прожужжали все уши, высокая блондинка Холли Спайс, додумалась напялить на себя супер короткое платье с открытыми плечами. Темная ткань была полностью усыпана сверкающими кристаллами, а на стройных ногах блестели слишком уж высокие босоножки на тонкой шпильке с едва заметными переплетениями. И как она не выпадала из такой хрупкой обуви – только богу известно!
– Она потрясающе выглядит! – со слюнявой улыбкой комментировала Мери. – Идеальная фигура. Ни одна диета не сделает меня такой.
– Тебе пятнадцать! – вздохнула я, сложив руки на груди. – А этой девице скоро восемнадцать стукнет.
– Мне будет пятнадцать через полтора месяца! И я помню Холли в моем возрасте! Она была такой же фигуристой, как и сейчас.
И вновь мой недовольный стон поглотила музыка. С нескрываемым отвращением я таращилась на девчонок, что считали себя роковыми соблазнительницами, и мысленно дала себе слово, что никогда не буду выглядеть так же вульгарно. Никогда не нацеплю на себя такую сверкающую тряпочку, что с трудом будет прикрывать самые интимные места.
– Только поглядите, как на нее смотрят преподаватели!
Мой взгляд устремился к противоположным столикам, у которых с открытыми ртами замерли учителя, и только на физиономиях мистера Харрисона и мистера Кокса было заметно едва уловимое наслаждение.
– В их стаканчиках вовсе не компот, – с уверенностью заявила Молли, начиная плавно