элементы.
– Вы кто? – спросила ошарашенная женщина.
– Как кто? Я – хозяин этой квартиры, – почесывая живот, ответил неприятный тип в несвежей майке.
– Хозяин? И как давно?
– А ты что это мне вопросы задаешь? Сама-то кто такая будешь?
– Дочь хозяйки, приехала маму навестить. И вот вижу вас.
– А, так ты дочка Нины Петровны. Так бы и сказала. Мы с ней квартирами обменялись. Она тебя что, не предупредила?
– Звонила, но эту новость она мне отчего-то не сообщила.
– Давай, я тебе сейчас адресок нарисую, там теперь твоя мамашка живет. Да ты проходи, не стесняйся, – по-свойски махнул рукой мужик.
Светлана прислонилась к стене в коридоре, ее едва держали ноги. Хорошо, что мать хотя бы жива. Она совсем замоталась, Павлик козлил более обычного, поэтому последние недели разговаривала с матерью по телефону в режиме «привет-пока», понадеявшись на племянницу. Мужик вернулся из комнаты, на ходу выдергивая врезающиеся в широкий зад трусы, протянул ей замызганный клочок бумаги, на котором корявыми буквами карандашом был кое-как написан адрес.
– Знаешь, где это? – ухмыльнувшись, поинтересовался новый хозяин родительской квартиры.
– Найду, – бросила через плечо уже в подъезде Светлана.
Поймала такси на улице, водить машину она так и не научилась, назвала адрес, и, откинувшись на заднем сиденье, попыталась как-то уложить в голове последние новости. На предпоследний этаж буквально взлетела, дожидаться лифта не было никаких моральных сил. Звонок едва не утопила в стене, настолько сильно давила на кнопку. Дверь открыла старенькая растерянная мама, которая, увидев дочку, просто расплакалась. Ругать пожилого и больного человека Светлана не смогла. Жить бабушке среди строительной площадки, в новом доме, где лифт ломался через день, оказалось очень неудобно. Магазин был далеко, а сил было очень мало, поэтому иногда приходилось ложиться спать голодной. Все это Светлана выслушала, едва сдерживая гнев. С Оленькой она потом будет разбираться, сейчас же нужно было как-то решать эту проблему. Мать она заберет к себе, пока не придумает способ отменить договор мены. Собрала вещи, предупредила мужа, чтобы освободил комнату Юли. Дочка поживет в зале, ничего с ней не случится.
В доме у дочери старушка пришла в себя, некогда боевой характер вернулся. Пашку дрессировать стала немилосердно, тот фыркал, но ругаться не решался. Юлька и вовсе не отлипала от Нины Петровны. Раньше они не особенно часто общались. Все силы бабушки уходили на Оленьку, так уж получилось, что весь жар души и практически всю любовь она подарила именно ей. Другим внукам выдавалось по остаточному принципу. И не оттого, что уж такими скупыми на чувства были бабушка с дедушкой. Просто Оленька потребляла слишком много, соперников она не переносила. Всегда и всё только ей одной должно доставаться.
Естественно, что с договором мены Светлана поехала к брату, по телефону такие вещи не обсуждаются. О том, что денежки получила племянница, она уже