что я чуть не выскочила обратно за дверь, чтобы попросить близнецов посидеть со мной еще немного. Но нет, конечно же, я этого не сделаю. Сходить с ума, так в одиночестве.
Я подошла к узкой кровати и провела рукой по оставленным для меня вещам. Грубая ткань, точно ни грамма синтетики. Интересно, если я сейчас переоденусь в здешнюю одежду, все окружающее станет для меня более нормальным? Возможно, но, почему-то я не спешила снять с себя любимые, хотя и не очень удобные, тряпки. Возникли нерациональные чувства, когда переодевание воспринималось мной как первое предательство родного мира: сначала наденешь эти вещи, потом поспишь в здешней кровати, а потом что? Найдешь себе здесь нового Кирилла?
Я чуть не отвесила самой себе оплеуху. Нечего себя жалеть и утрировать тоже не нужно.
Пересилив себя, я потянулась к серому свитеру крупной вязки, переоделась быстро, чтобы не передумать. Замерзшее тело с благодарностью отозвалось на тепло нового гардероба. Все будет хорошо, скоро я вернусь домой.
Подойдя ближе к окну, я увидела темнеющий лес, блестящую гладь озера, и… нечто шокирующее и необъяснимое – две луны. Одна висела так близко, что казалось, она касается кромки леса, заливая его потоками красных световых кругов. На ее поверхности были видны два огромных кратера, оттого она напоминала огромную красную пуговицу, которую какой-то великан небрежно пришил к полотну неба; вторая – белая – была уже высоко в небе и сияла чистотой, как стеклянное яблоко. Я заплакала. Точнее, завыла, как волк. Две луны к этому ох как располагали.
Глава 4. Забытая жизнь
Айсар
Айсайар затаился возле окна только что приведенной из первого мира девчонки и внимательно наблюдал, как она расхаживает по простенько обставленной комнате. Здесь, в крепости, все они похожи одна на другую. Не то комнаты, не то кельи. Все, кроме жилища директрисы Валаринды. Поэтому седовласый как истинный ценитель уюта предпочитал ночевать там.
Дарья уже переоделась в местную одежду, утратив часть своей элегантности. Обычная, растерянная, сбитая с толку, она нравилась ему гораздо больше, чем та кукла с налетом деловитости, которую он впервые увидел тогда в «девятке». Таких в окружении седовласого было предостаточно и без нее.
Айсар склонил голову на бок, стараясь как можно лучше рассмотреть лицо девчонки. В этом лице ему все казалось неуловимо знакомым. Голубые глаза с длинными ресницами то и дело жмурились, как будто девушка надеялась, что, когда она откроет глаза, все происходящее окажется просто дурным сном. Чуть вздернутый носик был слегка опухшим и красным, из чего Айсайар сделал вывод, что она все-таки дала волю слезам. Что ж, это хорошо, слезы – неплохое средство для того, чтобы справиться с потрясением, которому она подверглась. Но, несмотря ни на что, держалась она хорошо, да.
Седовласый усмехнулся своим мыслям, продолжая рассматривать лицо девушки. Нижняя губа ее была искусана чуть ли не до крови, строгая прическа распалась. Каштановые волосы спадали по плечам мягкими волнами. Свитер был ей великоват, от чего она была похожа на подростка-беспризорника.
Сидя