«третьего» мира из-за грязи, постепенно скрывающей под собой пляжи и исторические достопримечательности. А в странах процветающих, не на что было поглазеть, нехватало экзотики! Настолько все вокруг было функционально размещено и обустроено, что города переставали отличаться друг от друга – кругом металл, стекло, бетон и пластик. Пропадала надобность, куда-то ехать, чтобы лицезреть, одну и ту же похожую картину.
Однако юношеская беззаботность и объятия моей возлюбленной, отодвигали на задний план эти тревожные мысли. Во время круиза я почувствовал, что безумно влюбился. Нет, я и раньше считал, что люблю Нуви, но мы никогда так долго не оставались наедине. Сейчас же, изо дня в день, мы просыпались в нашей уютной каюте на одной кровати, вместе делили трапезу, вместе гуляли по палубе, вместе ездили в портовых городах на экскурсии, вместе засыпали после бурно проведенного дня. И вот такое совместное бытие и постоянное общение – раскрыло мне гораздо больше в личности и характере моей возлюбленной, чем частые, но короткие встречи во время учебы. Вообще, я вдруг осознал, что каждый человек – это большая загадка, ведь поверхностное общение выявляет только то, что индивидуум хочет открыть окружающим в восприятии себя. Мое погружение в эго Нуви позволило увидеть ее внутренний мир и понять его. Короче говоря, мы были абсолютно счастливы, что мы вместе и обоюдно наслаждаемся любовью друг друга.
В эйфорическом состоянии не замечаешь, как течет время, и наше путешествие закончилось, как нам показалось, на самом интересном месте. Неожиданно раньше срока, Нуви вызвали в университет и вручили пакет документов, с направлением на работу в научно-исследовательский центр, занимающийся вопросами генной инженерии. Данное учреждение находилось в пригороде нашего мегаполиса, чтобы не тратить время на ежедневные переезды, Нуви решилась съехать от своих родителей и снимать жилье поближе к новому месту работы. И хотя все члены семьи оставались жить в пределах столицы, ее мама восприняла эту условную разлуку со слезами на глазах и дрожью в голосе. Отец Нуви, нервно сжимая мой локоть, долго напутствовал нас, хотя мне предстояло только помочь с перевозкой ее вещей. Мне хорошо запомнилась сцена этого сентиментального псевдорасставания, а вернее проводов детства и вступления во взрослую жизнь.
После произошедшего переезда, я к своему удивлению обнаружил, что мы с моей любимой, практически перестаем видеться. Я жил со своими родителями и теперь на свидание с Нуви надо было добираться не менее двух часов. Кроме того, она могла задержаться на работе, и когда мы все-таки встречались, она с новым блеском в глазах, увлеченно рассказывала об проводимых в их лаборатории опытах. Мне же не терпелось ее обнять и потискать, и если, в конце концов, это и удавалось сделать, то все равно оставалось чувство неудовлетворенности, вызванной тем, что моя Нуви уже не так сильно принадлежит мне, что у нее появлялся иной опыт интересного общения. Юношеский максимализм заставлял меня тогда терзаться от слепой