уж, – рассмеялась я, – быстро ты меняешь своё мнение.
– Мой мозг пластичен и подвижен, я всегда открыт новому!
– И где только ты таких слов нахватался, – закатила глаза я.
– Где-где, в интернете, всё оттуда.
– Может и мне стоит там постоянно сидеть, как делаешь ты, тогда и я буду супер умной?
– Неа, ещё нужен талант! – назидательно поднял вверх указательный палец Славик.
– Ты хочешь сказать, что я бездарна?
– Нет, просто, у тебя другие таланты.
– Утешил, – хмыкнула я.
Я хочу пить и в кустики, – пожаловался Славик, да я и сама была не прочь посетить вышеупомянутое место.
– Поехали тогда, что сначала: пить или кустики?
– Пить.
– Едем пить.
После завершения всех необходимых процедур мы с сыном устроились на берегу ручья.
– Я с тобой так силачкой стану, – похвасталась я.
– Почему?
– Да я тебя так часто на руках давненько не таскала, наверное, со времён, когда ты был совсем малышом.
– Я совершенно ничего не помню из того времени.
– Об этом редко кто что-то помнит. Вот я своего раннего детства тоже не помню, тем интереснее слушать о былом. Только мне уже некому рассказать смешные истории, – взгрустнула я, вспомнив о маме.
– Не раскисай! Если это и есть тот самый Рай, то мы должны тут встретить и папу, и бабушку, и даже деда.
– Ты думаешь?
– Знаю, – уверенно отозвался сын.
– А может, тогда ты знаешь, где их искать?
– Чего не знаю, того не знаю, врать не буду.
– Как будто я тебя заставляю врать!
– Нет, но ты хочешь обрести прочную надежду, а я не могу тебе этого дать.
– Сынок, это я должна тебя подбадривать и давать надежду, ведь я твоя мама.
– Да, но я в семье единственный мужчина и именно я в ответе за нас.
– Как я счастлива, что ты у меня есть, – встав на колени, я обняла сидящего в коляске сына.
– Ты самая лучшая мама на свете, и что бы не случилось, знай, я никогда не хотел бы иметь другую.
Если бы у меня были слёзы, я бы заплакала, но слёзы у меня кончились давно, душа трепетала и беззвучно рыдала, а я не могла выдавить из себя ни одной слезинки. Глаза оставались сухими, запечатывая в груди чувства, не давая им вырваться наружу и облегчить мои страдания. Вид плачущего человека вызывает сострадание, печаль, грусть, но самому человеку после слёз становится легче, будто это не простая солёная вода, а волшебный эликсир, в своём составе имеющий обезболивающее средство для души. Как и почему произошло, что я перестала плакать – без понятия, я не искала этому феномену научное объяснение, оно мне было ни к чему. Первое время я радовалась, что перестала ходить с заплывшими от постоянных слёз глазами и опухшим красным носом, но со временем пришла к выводу, что я больше не могу достичь хотя бы временного облегчения, какое давали мне слёзы.
– Что мы будем делать дальше? – поинтересовался сын, когда я от него смогла отстраниться