он вспомнил случай, когда забыл мобильный телефон в командировку. – «Ничего, выжил, трудно только первые три дня».
Сергей завернул с променада, по широким ступенькам сбежал к галечному пляжу и маневрируя между шезлонгами, осмотрел загорающую публику. Больше половины лежаков занимали толстые дамы к пятидесяти и старше, с необъятными талиями, в широкополых белоснежных соломенных шляпах и их пузатые мужья, на фоне последних, инженер выглядел Аполлоном Бельведерским. Семейные пары с детьми плескались у берега, молодёжи было совсем немного, возможно серьёзный ценник курорта, вносил коррективу в возрастную структуру приезжающих гостей, или отсутствие связи и интернета сыграло свою роль. Хотя, Сергей готов был поклясться, что на сайте отеля была информация о вайфае на всей территории.
Внимательным взглядом фотографа-любителя, не имевшего близкого контакта с противоположным полом уже очень долгое время, он выцепил из блестящей целлюлитной отдыхающей массы несколько волшебных женских силуэтов. Вздохнул и неловко побрёл прочь по неровному грунту, в сторону от недоступных для закомплексованного, расчёсанного, морально и физически раздёрганного мужчины, упругих разгорячённых тел, подальше от лежаков и посторонних глаз.
За последней бетонной буной, галька сменялась валунами, глыбами известняка, песчаника и гранита, начинался коренной берег. Отвесная скала из сцементированного валунно-галечного конгломерата упиралась в море, за ней были видны чёрные безлюдные молы и силуэты кипарисов, но пробраться туда по суше было невозможно.
Сергей оглянулся назад к пляжу, никто за ним не следил. Он скинул одежду и тапки, показал солнцу свои болячки.
Его врач сказал – «на юге должно всё пройти!»
– Выручай солнышко!
Раскалённые камни жгли пятки. Сергей быстро в раскорячку поковылял к воде, тронул нагретой ногой, на контрасте вздрогнул от холода, неловко зашёл в пенный прибой по пояс:
– Баба сеяла горох и сказала, деду – Ох! – он выдохнул и присел, а потом, оттолкнулся от дна и прыгнул вперёд, задрав голову, боясь, чтобы волной не плеснуло в лицо и не смыло линзы, поплыл, еле, еле по-собачьи. А ведь он никогда не купался в море, он вообще мало имел дело с водой, ещё маленького в деревне бабушка его научила плавать на речке, пару раз, взрослым в командировках он окунался в ближайших водоёмах, как всегда вдали от людей, вот и всё.
Море приняло его, оно оказалось очень тёплым и уютным, защипали язвы и царапины, не очень больно, терпимо, а потом когда привык, даже приятно. Инженер сколько мог, плавал, потом выбрался и сел на красноватый гранитный валун, скрытый под водой. Волна накатывала, ласкала тело, обмывала его до шеи и уходила обратно в море. Инженер Погодин смеялся как ребёнок, ему никогда не было так хорошо. Он опустил ладони на колени, долго рассматривал свою белую сморщенную от воды кожу на ладонях со следами от детских порезов, наклонился, лизнул воду, «ведь и правда солёная», зажмурившись, опустил лицо в прозрачную влагу и прошептал:
– Спасибо тебе, море.
Глава