аплодисменты восхищённой публики Бланка с изрядным упорством продолжала соперничать и доказывать своё мнимое превосходство. «Вчера твоя супруга пригласила меня на вечеринку, а тебя даже не поставила об этом в известность!» – высокомерно заявляла она на очередной передаче кому-нибудь из приглашённых. «А знаешь ли ты, почему? – победоносным тоном продолжала Бланка, взмахивая вверх пальцем перед носом у собеседника и радуясь тому, что ей удалось задеть его самолюбие. – Да потому что твоей жене на твоё мнение глубоко наплевать!» Приглашённый на передачу начинал закипать от негодования и из последних сил сдерживался, чтобы не осадить грубиянку. «Что, съел?! – не скрывая своего наслаждения прилюдным поражением противника, ухмылялась Бланка. – Зато меня, в отличие от тебя, она уважает. Так что делай вывод, дружочек мой… Тебе до меня ой как далеко! Не смотри, что адвокат… Вас, адвокатов – как собак нерезаных, а я такая – одна! Понял?» От программы к программе материальное благосостояние Бланки росло как на дрожжах, и вскоре от чувства принадлежности к простому люду у «народной принцессы» не осталось и следа. На публике телезвезда неохотно вытаскивала своё тощее тело из длинного лимузина с тонированными стёклами и тут же скрывалась от восхищённых ею народных масс за стеной из личных телохранителей, изредка позволяя журналистам фотографировать себя лишь с определённого ракурса. Однако, даже достигнув своей мечты – вызывать откровенную зависть у окружающих – Бланка не могла похвастаться с телевизионного экрана своими материальными благами и народной славой. По этическим соображениям устроителями программы ей этого не дозволялось. Но не зря говорят, что голь на выдумки хитра. Хотя к категории «голи» Бланка давно уже не относилась, всё же хитрости ей было не занимать. Она разработала новую тактику, которой успешно разнообразила соревновательно-стервозное содержимое своих передач, и продолжала наслаждаться чувством превосходства над толпой. С того времени диалог телезвезды с присутствовавшим на программе либо закулисным противником приобрёл следующую форму. «У меня есть гордость, а у тебя ее нет!», «Я – из простой рабочей семьи, а ты нет!», «Я любила своего мужа, а ты нет!», «Я считалась с интересами своего любовника, а ты нет!», «Да я любого убью за своего ребёнка, а ты нет!» – вопила Бланка, собирая у телевизионных экранов огромную аудиторию. Как ни странно, в Стране Вечного Праздника даже хорошо воспитанным и добропорядочным европейцам эта женщина казалась вполне приличной особой. Возможно, её нахальство и развязность ошибочно воспринимались ими, как яркость натуры, а кичливость и самолюбование, как проявление обычного женского кокетства. А может, им пришлась по душе её напористость, резкость в суждениях и постоянная демонстрация нестандартных боевых искусств, когда Бланка приближалась к камере вплотную и, отпуская угрозы в адрес
