один стукнет. А внуков всё нет и нет. Нешто, так и не понянькаюсь?
Никита придвинулся к ней ближе и обнял мать за плечи:
– Ма, а хочешь, мы к тебе переедем? Брошу я свою чёртову службу.
Людмила Петровна взволнованно всхлипнула, встряхнув руками:
– Ой! Да как же это? Что это ты удумал? Ира же с тобой, поди, не поедет?
– Ничего, я её уболтаю, – не сдавался сын, – а, знаешь, я прямо сегодня мотанусь в Вельск! Узнаю, как там насчёт вакансий в ОМВД, или, может, в адвокатуре!
Спустя пять минут, поговорив с мамой ещё немного, Никита, встав из-за стола, перемыл тарелки и кружки.
А в половине восьмого засобирался на выезд. Людмила Петровна вышла его проводить.
В подклете, где стоял его бежевый «Tiguan», приобретённый недавно в кредит, обычно весь день стоял полумрак, и было очень тесно. Чтобы забраться в открытую дверь, и не порвать брюки, зацепившись за какой-нибудь гвоздь, ему приходилось буквально протискиваться вдоль машины. Наконец, он сел за руль, и, запустив мотор, аккуратно вырулил по косогору во двор.
Мать отодвинула воротные жерди и махнула сыну на прощание рукой, когда он выезжал на дорогу. Несколько минут она ещё смотрела вслед его автомобилю, а потом вставила назад жерди ворот, и, ссутулившись, словно совсем уже старуха, и опустилась на лавочку под окном.
Дозорка, гремя цепью, подошёл к ней, и положил свою большую чёрную голову ей на колени, вздыхая и сочувственно заглядывая в глаза.
Она уже в который раз задумалась о том, что Ира, хоть и живёт довольно давно с Никитой, но их отношения, почему-то, так и не оформлены официально. Теперь про такие семьи говорят – сожители.
Разве она поедет за Никитой к ним домой? Это из Питера-то!
А ведь он к ней крепко привязан! Вот сейчас, всего третий день, как приехал, а уже скучает по ней. По всему видать!
Нет. Это желание переехать – просто от того, что работает на износ, всё на нервах! Устал. Да и меня жалеет, сердце рвёт между мной и Ирой.
Людмила Петровна, поймав Дозорку за оба уха, хорошенько потрепала его и вздохнула:
– Эх, ты! Дозо-о-орище!
2
Въезжая в город по Тракторной, Никита проехал мимо небольшой стелы с цифрой 1137, означавшей год основания Вельска.
Потом добрался до улицы Дзержинского, проехал мимо здания ЦУМа, с остеклением в четыре этажа, и, в конце концов, свернул на небольшую Набережную улицу.
Он ещё с детства помнил, что там было здание районной полиции.
Припарковав свою машину на стоянке, Никита поднялся по ступеням, открыл массивную входную дверь и, предъявив своё полицейское удостоверение, обратился к старшему лейтенанту в окошке дежурной части:
– Здравствуйте! Я бы хотел переговорить с начальником ОМВД. По личному вопросу.
Дежурный внимательно рассмотрел его удостоверение и, оценивающе взглянув на Никиту, уточнил:
– По личному? Сейчас спрошу.
Он набрал внутренний номер телефона и доложил кому-то о поступившей просьбе. Выслушав ответ, он кивнул, и сообщил Никите:
– Проходите. Второй этаж,