глаза – мне становится страшно,
Не потому что забудут, здесь каждый лишний,
Боязно думать, что станет она вчерашней.
Но если вдруг повезёт – выбирать придётся,
Между собой и моей сумасшедшей болью,
Дам я ей шанс, пусть одна поживет под солнцем,
Вдруг без меня она станет самой собою.
Мне без неё не нужны ни луна ни звёзды,
В чёрное небо смотрю и опять рисую
(Чем (?) не понятно), жестокое слово – поздно,
Петь не могу и тысячу лет не танцую.
Только кружусь, как ворона с крылом подбитым.
Камни бросают, кому же ворону жалко:
Черная, страшная, с клювом дерьмом набитым.
Думают: мерзость какая. Гоняют палкой.
Стая моя улетела, клюёт чего-то,
Я не могу, у меня не хватает духу
Взять и закрыть (а бывает ведь так охота)
Или украсть, после отрезать руку.
Ехидная
Считаю капли дождевые,
Сбиваюсь, и опять – сначала,
Сегодня осень постучала
Листками жёлтонеживыми.
Ехидная такая штука,
Мол, знаю, некуда вам деться,
Тоска – не цель, всего лишь средство,
Круглогодичная порука.
Вздыхает август обречённо,
И я вздыхаю за компашку.
С тобой дерябнуть бы рюмашку
Да поболтать про всё – про всё, но…
Как-то все по-иному бы
Заскрипела суставами,
Заворочалась старая,
И противно так по сердцу
Пальчик щёлк, щёлк щёлк, щёлк…
Прёт пустыми составами,
И неправая самая
Осень, дура курносица,
Пишет ливнем отчёт.
Подкрадётся туманами,
Обкусает, обдёргает,
Полуслов заусеница
Так противно кровит,
Дни короткие мамины
До мозолей истёртые,
Из обрубков поленницу
Иссушить норовит.
По губам переспелыми
Ни закаты, но всполохи,
Закопченные горькими
Распоясались в хлам,
Упадут самострелами
Перепрелого холода,
Показательны порками
Вечера, пополам,
А корзины плетёные,
А косички обрезками,
И кулёчками сытыми
Чудеса в чудеса,
Как-то всё по-иному бы…
Покромсали по детскому,
Перепачкали цыпками,
Вот и кончилась вся..
Смущенных капель разговор
С деревьев падают листы,
Цветные, глупые, смешные.
Жду листопадов суеты.
Дожди судачат проливные.
Смущенных капель разговор,
Подслушанный совсем нечаянно,
Чуть покосившийся забор,
Чаинок шелест, ропот чаек,
Седеющий унылый парк,
Редеющие птичьи крики,
Гусиной кожей выстлан мрак
Безлунной ночи, жутки скрипы
Столбов фонарных